К концу книги Иванов будто устал быть серьезным и приземленным, устал строить драму, устал быть жестоким и дал и себе и читателю отдохнуть. Писатель Алексей Иванов выпустил книгу «Бронепароходы» — рассказ о Гражданской войне на реках Каме и Волге с битвами на бывших торговых судах. Писатель Алексей Иванов в середине февраля презентовал в Екатеринбурге новый роман «Бронепароходы». ↑ «Бронепароходы»: вышла актуальная книга Алексея Иванова (неопр.). Известна только тема нового романа Алексея Иванова — «Бронепароход и гражданская война».
Алексей Иванов. Исторический роман "Бронепароходы".
На Букмейте эксклюзивно появился новый роман «Бронепароходы» Алексея Иванова, одного из самых экранизируемых современных российских писателей. Являясь поклонником творчества Алексея Викторовича Иванова, я с нетерпением жду каждый его новый роман. И вот в 2023 году выходит роман " Бронепароходы". Спустя два года после выпуска последнего произведения писатель Алексей Иванов презентовал в Екатеринбурге новую книгу «Бронепароходы» в 700 страниц о поволжском и уральском речном флотах и промышленной войне на фоне революции 1917 года. 24 января вышел новый большой художественный роман Алексея Иванова «Бронепароходы» — о речном флоте в годы Гражданской войны.
В Екатеринбурге Алексей Иванов презентовал роман «Бронепароходы»
Иван Диодорович помогает Кате и Великому князю выбраться из Перми и ближе к концу романа спасает девушку ценой собственной жизни. Хамзат Хадиевич Мамедов, командир охраны товарищества нефтяного производства «Бранобель». Пользуется полным доверием братьев Нобелей, обладает широкими полномочиями и решает самые разные вопросы: от переговоров с подрядчиками до физического устранения конкурентов. Выведенный в люди Владимиром Шуховым, он боготворит созидателей любого рода — инженеров, архитекторов, изобретателей.
Одного из них Мамедов видит и в смышленом, но ранимом Алешке Якутове, которого берет под свое крыло. Роман Андреевич Горецкий, речной капитан. Высокий, видный мужчина «с твердой линией рта», который стремится сделать красивую карьеру и желает принимать от жизни только лучшее, а потому склонен ввязываться в авантюры.
Некогда служил первым помощником на круизном пароходе «Витязь», где и познакомился с Катей Якутовой, тогда совсем еще юной девушкой. Катю считает отличной партией для себя, что не мешает ему в то же время восхищаться роковой разведчицей Ларисой Рейснер. В «Бронепароходах» читатель также встретит дальновидных братьев Нобелей, импульсивного Льва Троцкого, беспринципную Ларису Рейснер, одержимого жаждой славы Гавриила Мясникова, деятельного адмирала Колчака, бесстрашного Владимира Каппеля и других известных фигурантов российской истории, станет свидетелем драматичных событий, любовных коллизий и предательств, охоты на золотой запас Российской империи и впечатляющих погонь на пароходах.
Алексей Иванов — о процессе создания романа: — Идею «Бронепароходов» вы вынашивали много лет. Сколько времени у вас ушло на подготовку к написанию романа, на изучение технической фактуры? Были ли у вас консультанты — речники, историки, кто-то еще?
Очень многое я узнал и освоил просто как часть своей обычной жизни. Искать консультантов мне тоже не приходилось: я их знаю с детства как «дядю Сашу» или «дядю Пашу» — и простых речников, и специалистов по истории речфлота. Надо было только сесть за стол и начать писать, остальное было уже давно готово.
С «Бронепароходами» я поступил точно так же: к роману добавил книгу «Речфлот» — историю речного флота России. Чтобы не терять времени, я начал делать «Речфлот». Когда добрался до Гражданской войны, сюжет уже полностью сложился в голове, и я переключился на роман.
А сейчас вернулся к «Речфлоту».
Уродливые плебеи. Игнатович Белые же движимы благородными помыслами, готовы бескорыстно друг другу помочь, вступиться за слабого, поправить шинель. Это же комиксы для фанатиков. Это разноцветные стекляшки. Не надо это дочитывать, дети. Там не про кораблики. Дядя неправду пишет.
У дяди незакрытые гештальты. Подпишитесь и получайте новости первыми Читайте также.
Топчась в гостиной, они сунули князю вместо ордера какой-то мандат и приказали собираться: ссыльного гражданина Романова решено перевезти в другой город. Фаэтоны стоят у крыльца, поезд ждёт на разъезде.
Михаилу жаль было покидать Пермь. Здесь жизнь его наладилась славно, а в номере ещё витал запах Наташиных духов. Но с большевиками Великий князь не спорил. Василий, камердинер, принялся складывать ему саквояж.
На шум сразу явился верный Джонсон, и милиционер Жужгов не стал возражать, чтобы спецссыльного сопровождал секретарь. В коридоре Михаил пожал руки своим добровольным товарищам по изгнанию — шофёру, делоуправителю и полковнику Знамеровскому; Веру Знамеровскую он поцеловал. Два фаэтона, подняв крыши, покатились от Королёвских номеров куда-то во тьму. Слепо блеснули оконные стёкла в нобелевской конторе, проплыла громада театра, замелькали плотно составленные здания с подворотнями, карнизами и кирпичными кружевами.
Кое-где в арочных окнах ещё горел свет. Здесь, в Перми, под властью большевиков ещё жил тот мир, который Россия так мало ценила и так легко потеряла — с чаепитиями на летних верандах, с рукоделием под абажурами, с биржами, операми и сахарными фруктами в сочельник. Вернётся ли прежнее благополучие? Михаил сидел молча и размышлял: куда его отправляют?
На восток — в Екатеринбург? Газеты писали, что от Пензы и Самары до Иркутска и Читы восстали эшелоны с военнопленными. А железная дорога, вдоль которой шёл гужевой тракт, вела не только на восток, но и на север. Неужели спецссыльного упекут в глушь, в Соликамск?
За деревьями внизу под склоном горы замерцала длинная россыпь острых электрических огней сталепушечного завода — они бессонно горели с начала Великой войны; в цехах что-то устало погромыхивало, курились белые дымы.
И весной Ганька ловко перебрался из мотовилихинского Совета в Губчека. Он не сомневался, что Свердлов одобрит его дерзость. С ним, с Ганькой, «товарищ Андрей» был одного поля ягода, только сумел выскочить наверх.
Облава чекистов на Белогорское подворье растолкует пермским обывателям, как Мишка Романов смылся из-под надзора. Оставалось решить вопросик с архиепископом Андроником. Умный поп наверняка проведал, что офицерьё тут не при деле: большевики сами без всякого повода шлёпнули Великого князя. Архиепископ мог объявить об этом в храме.
Попа надо было заткнуть. Андроник давно уже раздражал Совет заступничествами за арестованных и требованиями не трогать храмы. По слухам, он призывал паству молиться о возвращении старых порядков. Конечно, он понимал, что за ним придут, и каждый вечер причащался перед сном как перед гибелью.
И за ним пришли. Он, гадина, встретил чекистов в облачении странника, в клобуке и с посохом. Допрашивать попа было, в общем, не о чем — Андроник и без ареста не таил своих деяний. Но Ганьке хотелось поспорить, и он сказал Малкову, что сам проведёт допрос.
Андроник сидел у стола в тёмных и длинных одеждах. Ганьку всегда недобро подзуживало чужое превосходство: ему тотчас хотелось стать хоть в чём-то умнее умного и главнее главного. Ты же против бога! Ты нашему вопросу заклятый враг, а мы строим царство справедливости на земле!
Божье царство! Ганька всегда легко ухватывал идеи соперников и говорил с ними на одном языке. Он был уверен, что переспорит попа. А поп не пожелал спорить.
Малков решил не тянуть канитель с архиепископом. Ганька поигрался — и всё, хватит. Попа надо убирать, пока Совет ещё ничего не знает. Во дворе Губчека Андроника посадили в фаэтон рядом с милиционером и подняли крышу, чтобы случайные прохожие никого не заметили.
Правил экипажем Жужгов. С Оханской улицы фаэтон свернул на Екатерининскую, потом на Сибирскую. Когда проехали Солдатскую слободку и пересыльную тюрьму на тракте, Жужгов оглянулся. Поп, ясное дело, увидел, что его везут вовсе не в тюрьму, — значит, должен испугаться, заёрзать.
Но сидел спокойно. Жужгов потихоньку разозлился. В пяти верстах от города он остановил фаэтон. Попу сунули в руки заступ и приказали копать себе яму на обочине тракта.
Андроник был ещё не старым мужиком, крепким. Он выбрасывал землю без спешки, но и не медлил. Чекисты топтались рядом и курили. Наконец Жужгов не выдержал и отобрал у Андроника лопату.
Андроник лёг на дно и перекрестился. Он смотрел на вечереющее небо за кронами сосен, а не на палачей. Жужгов почувствовал себя уязвлённым и принялся сноровисто закидывать архиепископа комьями суглинка. Андроник закрыл глаза.
Суглинок быстро завалил лежащего в могиле человека. Там, под слоем земли, Андроник ещё был жив, но не шевелился, не бился в судорогах или в ужасе, будто взял да и умер сам, лишь бы досадить чекистам своим бесстрашием. Тогда Жужгов вытащил наган и начал стрелять в могилу. Советская власть от слов не отступает.
До революции Демидов был помощником капитана на пароходе «Ярило». Судно принадлежало пароходству «Былина». Начальство знало, что Демидов — большевик; однажды в Сызрани жандармы взяли его за провоз прокламаций, и Дмитрий Платонович распорядился внести залог для освобождения своего служащего. Якутов считал, что убеждения сотрудников его не касаются.
До революции сложные взаимодействия речного флота с промышленностью и торговлей регулировали биржи и сами судокомпании, но большевики смело взвалили всё на плечи государства. Дмитрий Платонович искренне интересовался новой организацией работы, хотя и сомневался в ней. Коллегия заседала в зале собраний дирекции. В Перми на берегу Камы — прямо над пристанями — Дмитрий Платонович построил настоящий дворец с колоннами и садом.
Впрочем, коммерция требовала, чтобы Якутов жил в Петербурге, Москве или Нижнем Новгороде — рядом с банками и биржевыми комитетами, поэтому свой дворец Дмитрий Платонович отдал под контору Соединённого пароходства, а себе оставил только квартиру в мансарде. В зал стащили все стулья, что нашлись. Зал был забит людьми — бывшими судовладельцами и коммерсантами, капитанами, представителями затонных комитетов и Деловых Советов, которые контролировали работу пароходств. Стоял гомон, к лепным карнизам поднимался табачный дым, на паркете под ногами хрустели мусор и шелуха от семечек.
Коллегия помещалась за столом, покрытым красным сукном. Батурин курил, Рогожкин перекладывал бумаги. В толпе поднялся старик с белой бородой и в картузе. Это как мужику без лошади!
Не губи, товарищ! Хоть на старости лет, отец, работай честно, сам, не эксплуатируй чужой труд! Любая машина нуждается в обслуживающем персонале, то есть хозяин использует наёмных работников. Я про себя и не заикаюсь.
У «Лёвшина» машина в пятьсот сил. Дмитрий Платонович присутствовал на заседании коллегии как советник Речкома, а Иван Диодорович приехал из затона, чтобы узнать положение дел. Дмитрий Платонович не верил в идеи большевиков. Маркс утверждал, что всё зависит от собственности на средства производства, а Якутов по опыту знал, что всё зависит от качества этих самых средств.
То есть от прогресса. Чем прогрессивнее технологии, тем богаче компании, а богатые компании заинтересованы в социальной справедливости. Прогрессу Дмитрий Платонович и был обязан своим капиталом. На флот он пришёл тридцать лет назад.
Сын разорившегося тверского купца, он служил в товариществе «Самолёт» коммерческим агентом. Товарищество перевело агентов на процент с доходов, и Митя Якутов заработал первые неплохие деньги. Ему было двадцать лет. Он арендовал буксир, а через год уже выкупил его.
Так началось восхождение к славе «пароходного короля» всей Камы. Он не жалел средств, перенимая новое. Судовладельцы стали переводить паровые машины с дров на мазут — и Митя тоже перевёл. Появились наливные суда — он заказал себе такие же.
Коломенский завод начал выпуск дизелей — Якутов был среди первых покупателей. Дмитрий Васильевич Сироткин придумал гигантские баржи — и Якутов последовал его примеру. Технический прогресс превращал большой расход в огромную прибыль. А прибыль Якутов вкладывал в том числе и в работников своего Соединённого пароходства.
Эту политику он заимствовал у Генри Форда, когда съездил в Америку и увидел, как устроен завод Хайленд-парк, на котором потерпели крах профсоюзы. И революцию большевиков Дмитрий Платонович расценивал как ошибочное решение проблем. Но с историей он не спорил, как не спорил с прогрессом. Что я Главкому доложу?
Почему затонные комитеты тянут? Рогожкин, третий член коллегии, поднялся с места. Если кто не соображает, вышибем из партии! Сгорел амбар — гори и хата.
Белочехи, Дутов, бандиты на Каме. В городе окопалось офицерское подполье — похитили Михаила Романова. Не время для навигации. Занимайтесь ремонтом, доделывайте то, что зимой не успели.
А потакать мелкобуржуазным пережиткам советская власть не будет. И наш флот не будет обслуживать спекулянтов. Проявляйте сознание, товарищи! И мои баламуты с ними хотят.
За большими окнами зала заседаний синела мучительно пустая Кама — ни пассажирских пароходов, ни буксиров с баржами или плотами. Дебаркадеры пристаней были заколочены, а сотни судов бессильно ржавели в затонах. Сквер красиво стоял над крутым откосом камского берега. В густых липах скрывалась старинная деревянная ротонда с колоннами и куполом.
Кама синела в темноте тускло и просторно, а поперёк движения реки через небосвод простиралась дымно светящаяся полоса Млечного Пути. Михаила просто расстреляли, но не добили. Ханс Иванович был управляющим Нобелевским городком. Товарищество братьев Нобель построило на Волге, Каме и Оке около десятка перевалочных пунктов — городков.
У Нобелей всё делалось тщательно и вдумчиво. Сутью любого городка были огромные клёпаные баки для нефти и мазута; участок с баками был огорожен противопожарными рвами. На реке сооружали затон и пирсы, ставили плавучую нефтеперекачку. В стороне от баков располагались кирпичные дома аккуратного посёлка для работников с обязательным садом, клубом, маленькой школой, лазаретом и электростанцией.
От ближайшего разъезда подтягивали железнодорожную ветку. Освещённые электричеством игрушечные нобелевские городки казались поселениями из будущего. Всю навигацию к ним безостановочно шли караваны нефтебарж и наливных судов с продукцией бакинских промыслов и заводов компании «Бранобель». Ему навылет прострелили правое лёгкое и пулей разбили затылок.
Однако он дополз до нас после расправы. Анна Бернардовна, конечно, промыла ему раны и перевязала. Вы же знаете, какая женщина моя жена, Дмитрий Платонович. Якутов кивнул.
В нобелевской фирме почти все руководящие должности занимали шведы. Их жёны не сидели дома, а предпочитали иметь собственное занятие, и чаще всего устраивались учителями или сёстрами милосердия. Анна Бернардовна Викфорс работала младшим акушером в родовспомогательном отделе мотовилихинского заводского госпиталя. А потом палачи обнаружили, что Великий князь выжил.
И сейчас чекисты ищут его, не придавая это огласке. Утром пятнадцатого у нас в городке провели обыск. Мы с Анной Бернардовной еле успели вынести Великого князя к бакенщику. Его нужно спрятать, Дмитрий Платонович.
И спрятать так, чтобы его мог наблюдать врач. Я прошу вашей помощи. Поэтому и явился к вам ночью. Хотя понимаю, что обрекаю вас на чудовищный риск.
Большевики беспощадны. Однако я не представляю, кому, кроме вас, мне довериться. Якутов молчал, размышляя. С Хансом Ивановичем Якутов был знаком почти двадцать лет — столько, сколько сотрудничал с компанией Нобелей.
Эмануил Людвигович Нобель, глава компании, стал для Якутова и хорошим другом, и даже наставником. Он первым понял, что двадцатый век будет веком нефти и моторов. Дмитрий Платонович много беседовал с Нобелем — и в его дворце на Сампсониевской набережной в столице, и на «Вилле Петролеа» в Баку. Эмануил Людвигович убедил его работать вместе.
Фирме Нобелей не хватало судов, и нефтефлот якутовского Соединённого пароходства «Былина» превратился в некое подразделение товарищества «Бранобель». Две трети своих прибылей Якутов получал от перевозок нефти из Баку, а не от буксиров и пассажирских судов. В некошеной траве Козьего загона стрекотали цикады. Под склоном прошумел полуночный поезд.
Город не спал, а просто затих, прислушиваясь к опасной темноте своих улиц, к лаю собак и стуку подков по мостовым. Я сам его привёз. У него горячка. Я приду с человеком, который заберёт Великого князя и лодку.
Подняв воротник короткого тренчкота, Дмитрий Платонович шагал в сторону Ямской площади. Он считал себя обязанным помочь Викфорсу и Великому князю уже по той причине, что он — опытный коммерсант и умеет выходить из безвыходных положений. Он всегда побеждал там, где другие проигрывали. Значит, ему нужно вступиться.
Он же порядочный человек. В деятельном уме Дмитрия Платоновича сам собой быстро составился план. Нельзя помещать Великого князя в городскую больницу или на квартиру к какому-нибудь доктору — сёстры или прислуга не сохранят тайны. Но в Нижней Курье, в затоне Соединённого пароходства, имеется фельдшерский пункт.
Речники, рабочие люди, вряд ли знают Великого князя в лицо; им следует сообщить, что князь — обычный офицер. Фельдшер окажет помощь, а речники не выдадут того, за кого просил сам Якутов. Но это ещё не всё. Пароходы желают вырваться из затона.
Пускай Нерехтин возьмёт князя к себе на буксир или пристроит на судно, которое, скорее всего, уйдёт из Перми. Чекисты не догадаются искать Михаила в Осе, Сарапуле или Елабуге. Тем более — в Нижнем. А сопроводит раненого князя Костя Строльман.
Он ведь тоже хотел уехать из Перми с сестрой — женой подполковника Каппеля. Строльман-младший должен прямо сейчас на лодке доставить Великого князя в затон и там условиться с Иваном Диодоровичем о последующем бегстве. На углу Сибирской и Пермской улиц, осторожно оглядевшись, Дмитрий Платонович негромко постучал пальцем в окно деревянного двухэтажного дома, в котором жили Строльманы. Он укрыл князя заштопанной простынёй.
Его испитое лицо с трёхдневной щетиной выражало профессиональную недоступность; застиранный халат он туго завязал на спине, как хирург во время операции. Князя сейчас трудно было узнать: голова до глаз обмотана бинтами, скулы обострились, а короткая и неровная борода сделала Михаила Александровича похожим на разночинца. Лазарет занимал три каморки в большом казённом доме из бруса. Ещё в этом доме находились квартиры начальника затона и караванного капитана.
Караваном назывались все суда, помещённые в затон; караванный капитан командовал их передвижением по акватории и распределял стоянки. Двор казённого дома был огорожен штакетником и тоже разделён на три части. На своей части фельдшер вскопал грядки и засеял их аптекарскими травами. От казённого дома с верхотуры берега был виден весь затон, освещённый ярким утренним солнцем.
Дамба с липами и тополями, мастерские и целый город из пароходов: палубы, крыши, дымовые трубы, мачты с такелажем, изогнутые шлюпбалки, стеклянные коробочки рубок… Длинные и ажурные ящики лайнеров с протяжными галереями прогулочных веранд и обыденные туши товарно-пассажирских судов; широкоплечие буксиры с надстройками, крепко собранными воедино; мелкие винтовые катера; «фильянчики» лёгких пароходств с полотняными навесами на стойках; красный пожарный ледокол; растопыренная землечерпалка; неимоверные лохани железных и деревянных барж… Странно подумать, что это ско пище разнообразных судов ещё совсем недавно принадлежало Якутову. Он выкупил половину камских компаний, в том числе и старейшую из них — пароходство братьев Каменских, а Каменские сорок лет назад и соорудили из курьи, речного залива, этот огромный затон. Костя был воодушевлён как-то по-юношески. Он поступал правильно — и у него всё получалось!
И люди вокруг были замечательные, даже пьющий фельдшер. Честное слово, это весьма романтично — спасать Великого князя! Дмитрий Платонович не сказал, кем является офицер, которого Костя в лодке переправил ночью из Перми за шесть вёрст в Нижнюю Курью. Но Костя сразу узнал Михаила Александровича.
И был глубоко взволнован благородством и доверием Якутова. Конечно, он сохранит тайну Дмитрия Платоновича! По съезду, вымощенному булыжником, Костя и Нерехтин спустились к наплавному мосту на плашкоутах — не такому большому, как в Нижнем на ярмарке, а только для пеших. Мост перехватывал горловину затона.
Возле вкопанной ручной лебёдки, с помощью которой отводили цепь плашкоутов, из мешков с песком была выложена стрелковая ячейка; в ней дежурили красногвардейцы с пулемётом. Костя и Нерехтин перебрались на дамбу. В Перми под запрет навигации угодил знаменитый лайнер «Фельдмаршал Суворов». Пассажирские суда стояли у причалов, а не форштевнем в берег у пронумерованных столбов, как буксиры; Костя и Нерехтин прошли вдоль громады парохода со старомодно острым носом и небольшими окнами.
На белом кожухе гребного колеса по-прежнему скрещивались торговые флаги империи — это был символ компании «Кавказ и Меркурий», хотя компания исчезла уже четыре года назад, растворившись в гигантском тресте КАМВО. Впрочем, какие теперь тресты? Большевики всё национализировали. Матрос в синей форменке открыл перед визитёрами дверку в фальшборте, и Нерехтин указал Косте на главный трап.
Возле главного трапа на втором ярусе всегда располагались богатые двухкомнатные каюты капитанов. Капитан — сухопарый старик в белом кителе, плотно застёгнутом на все пуговицы, — молча смотрел на Костю, будто не понимал смысла его слов. Пароход пустой. Можете выбрать любой люкс, молодой человек.
Оплату извольте внести кассиру банкнотами имперского образца. И тут капитан не выдержал. Чёрт-те что! Я командую судном уже четверть века!
Он ставил рекорды! Его пассажирами были граф Лев Толстой, Столыпин и Менделеев! А сейчас большевики заперли пароход в затоне, как собачонку в будке! Мои матросы побираются, будто нищенки!..
Там хотя бы кормят! Всё вам по чину подавай. А кто-то потом лоб под пулю подставит. Нерехтин вывел Костю с парохода обратно на дамбу.
В бледной дымке над далёкой Пермью висело свежее, ещё нежаркое солнце. За тополями ярко искрился простор Камы. В затоне громоздились пароходы; блестели их окна, отражаясь в тихой воде; голубые тени лежали под скулами и обносами. Там поезда идут медленно, можно зацепиться, и через мост на Заимку прикатите, прямо на станцию.
И поторапливайтесь, Константин Сергеич. Ольга металась по комнатам, распахивала гардеробы, выхватывала то платье, то кофту, бежала к открытым чемоданам, лежащим на полу в гостиной, а потом уносила вещи обратно и в слезах засовывала их на полки как придётся. Нет, это невозможно — оставить Кирюшу и Танечку!.. Конечно, Кики уже большой, ему почти пять лет, но Танечке нет и годика!..
Через гостиную Ольга бросилась в детскую, где светилась только лампада перед иконой, и в темноте упала на колени возле кроватки, в которой спала Таня. Ольгу душили слёзы. Пускай её убьют, но она не покинет детей!.. Елена Александровна вошла вслед за Ольгой, мягко подняла дочь на ноги и вывела в гостиную.
Сергей Алексеевич бессильно сидел в кресле. Сергей Алексеевич и Елена Александровна долго не доверяли мнению Костика и сомневались в необходимости бегства, хотя Строльман-старший слышал о расстрелах в Мотовилихе. Всё изменилось после казни Андроника. Строльманы хорошо знали архиепископа.
Тот был прекрасным человеком и не заслуживал смерти, даже если помог Великому князю. Большевики устроили террор. И жалости они не ведали. Что им Лёлюшка?
Жена врага. К тому же она всегда была у большевиков под рукой — работала в штабе Третьей армии машинисткой. Её могли арестовать прямо за пишущей машинкой. Ольга вдруг обняла Елену Александровну и принялась жарко целовать.
Елена Александровна еле оторвала Ольгу от себя. Строльманы-старшие приняли Володю Каппеля не сразу. С Олей Володя познакомился на благотворительном вечере в Дворянском собрании. И сразу сказал ей: ты будешь моей женой.
Он был честным и целеустремлённым, а Оля никогда не умела управлять собой. Но Строльманы-старшие указали Володе на дверь — неимущий поручик не пара дочери инженера, который командовал гигантским сталепушечным заводом с двадцатью пятью тысячами рабочих. Володя украл Олю, увёз в какую-то деревню, и сельский поп обвенчал молодых. Дерзкому офицерику Строльманы этого не простили.
А Володя продолжал служить. Поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. И в конце концов на войне стал помощником начальника разведотделения Юго-Западного фронта. Не бог весть какая карьера, однако Сергей Алексеевич и Елена Александровна увидели, что у поручика Каппеля характер откован из булата.
Алексей Иванов. Исторический роман "Бронепароходы".
| «Бронепароходы» Алексея Иванова - Афиша Daily | Писатель Алексей Иванов в середине февраля презентовал в Екатеринбурге новый роман «Бронепароходы». |
| «Страна потеряла надежду жить лучше»: писатель Алексей Иванов — о нынешней России | что это за книга? |
| Алексей Иванов планирует выйти на международный рынок с помощью Netflix | Сегодня, 24 января, вышла новая книга Алексея Иванова «Бронепароходы» – эпическая сага, события которой разворачиваются во времена Гражданской войны. |
Люди и пароходы. О новом романе Алексея Иванова
Сама книга упакована в пленку, потому как содержит нецензурную брань, использование которой Иванов объяснил следующим образом. Это дурацкие требования нашей надзорной комиссии — ставить вот этот ценз и продавать книги в полиэтилене. Конечно, [использование мата объяснимо] — в стране Гражданская война, люди убивают, и вдруг тут все очень вежливые и воспитанные», — заявил писатель. При этом роман имеет глубокий смысл и анализ исторических событий XX века. Ранее URA.
Отзывов топовых блогеров пока не видно, но читатели пишут очень достойные рецензии, подробно разбирая отдельные аспекты романа и все хвалят аудиокнигу в исполнении Сергея Бурунова, я читала глазами, но верю, хорошая аудиоверсия для книги как огранка для алмаза — позволяет засверкать всеми гранями. Как-то сложилось, что этот аспект российских реалий не отображен в литературе, кинематографе, только и вспоминается, что арестантская баржа из «Зулейхи» Гузели Яхиной да подробно выписанный быт речников на маленьких суденышках в «Вечной мерзлоте» Виктора Ремизова — то и другое относится к более позднему периоду.
А между тем, кровеносная система судоходных рек, не могла не быть сферой притяжения для грузового и пассажиропотоков, когда страна стронулась с места. Алексей Иванов, верный призванию «развлекая просвещать», вынимает из небытия этот пласт знаний об истории страны. И по большому счету, оценивать книгу имеет смысл не только с позиций языка, стиля, увлекательности, мотивации и поведенческой логики персонажей, даже не того, насколько живыми получились герои, но именно с этой — возвращенного знания об истории родины: «мы не пыль на ветру и не захватническая империя, известная от веку лишь военными кампаниями, в нашей истории было еще и это». Спокойное мирное достойное движение по пути прогресса и цивилизации, и каждый раз, как нам дают возможность зарабатывать честным трудом, это возрождается. Жаль, позволяют ненадолго: НЭП, Оттепель, Перестройка — а в остальное время, вот уже больше ста лет, клапаны туже или слабее затянуты. О чем книга?
Гражданская, в которой все воюют против всех и большая часть озабочена элементарным выживанием, но есть и такие, кто борется за власть или пытается половить рыбку в мутной воде. Правильно, обогащается. Роман Горецкий, злой гений и один из центральных персонажей романа из этой породы. В прошлом капитан одного из судов, ныне потерявший и судно и капитанство, но не растерявший куража и обаяния идет к цели, топовой должности в международной корпорации, не останавливаясь ни перед чем. Внешне плоть от плоти Порядка, на деле амбассадор Хаоса. На стороне разума и прогресса ему противостоят не менее яркие персонажи: старый речной капитан Иван Диодорыч — олицетворение прежней, честной и достойной жизни; азербайджанец Хамзат Хадиевич чрезвычайный посол Альфреда Нобеля, который пытается спасти нобелевские разработки и оборудование в этом громокипящем котле; талантливый Алеша и упрямая Катя Якутовы, дети владельца судоходной компании, которые пройдут с нами через всю книгу.
Это важный момент, потому что в «Бронепароходах» опасно привязываться к какому-то из персонажей, автор пускает их в расход с той же легкостью, с какой это делал Джордж Мартин в «Игре Престолов». На вопрос: «Что ж такое множество хороших людей не сумело справиться с одним злодеем? Эти люди тоже во множестве представлены в романе: например валькирия революции Лариса Рейснер, которую другой персонаж книги, Волька Вишневский, сделавшись маститым драматургом, увековечит в «Оптимистической трагедии»: «Ну, кто еще хочет попробовать комиссарского тела! Все кипит, бурлит, стреляет и взрывается; завязываются скоротечные романы и рушатся судьбы; расстаются, встречаются и снова расстаются, теперь уж навек люди. А река течет, спокойная, равнодушная к человеческим страстям. И корабли плывут.
Ах да, о Нобеле, почему нет, лет через 25, ЕБЖ. Оценка: 8 Pavll , 13 февраля 2023 г. Оценка «6». Иванова читаю практически все, что выходит. Ну и мимо нового толстого романа, заранее до выхода расхваленного многими модными обозревателями, конечно, не смог пройти. Самое общее впечатление — детские воспоминания от советского кино о гражданской войне не прошли мимо уважаемого писателя Алексея Иванова.
Как в советском кино много бестолковой стрельбы, в стиле выстрел-труп, суеты и бестолковости происходящего, ведь общий результат «кто победил» всем, в том числе, и автору известен. Ну, и по-ивановски, все действие происходит на Каме, Урале и Поволжье. Изюминкой книги является описание военных действий на реках, выразившееся в бесконечных боях, отходах и наступлениях пароходов, буксиров, барж и речных яхт большевиков, КОМУЧА и других белогвардейцев. Автору, как обычно, натужно даются женские персонажи — вот не выходят они у него цельными натурами — строго однозначные — то глупые пустышки или страдающие мадонны, то беспринципные наполненные самолюбованием кровавые барыни. Герои-мужчины более содержательны, среди них и могущие впасть в полный грех холодные амбициозные красавцы, и безжалостные, но, томящиеся душой, убивцы. В начале романа Иванов решил собрать всех известных исторических персонажей, кто был в 1918г.
При этом решил раскрасить их образы авторским видением содержания душ и мыслей. Насколько он смог проникнуть в их реальную суть, кто его уже знает, но, кажется, пахнуло стилем Пикуля... Как по мне, единственной цельной натурой книги, стал Троцкий — четкий, уверенный, человек-бронепоезд, решающий все вопросы категорично и эффективно. Правда, ненадолго, всего несколько глав его можно наблюдать. Да и все герои, кроме полюбившегося Иванову, экипажа мятущегося от красных к белым, а потом и сами по себе буксира-бронепарохода, быстро мелькают, возникают из ниоткуда и уходят в известное потомкам энциклопедическое прошлое.
И каждая сторона готова пойти на все ради достижения своих целей. В отличии от многих авторов Иванов не уходит в размышление кто прав и чья идеология вернее, обычные люди воюют, кто-то верит в идеологию, а кто-то лишь подгоняет идеологию под себя и ищет в ней собственную выгоду. Так по началу в красных видишь лишь кровавых зверей, но чуть погодя понимаешь, что это просто деревенские мужики дорвались до власти, о которой давно мечтали. Они хотят воплотить все свои желания, сполна насладиться, и пытаются сделать это побыстрее будто вот-вот кто-то придет и отправит их обратно в поле бесславно пахать землю.
В этом чувствуется что-то живое. Это не генералы отдают приказ о расстреле, это местный командир жаждет утолить жажду власти через насилие. Ведь нет ничего слаще чем распоряжаться чужими жизнями словно господь. Тут огромное множество персонажей. И когда я говорю огромное, я имею ввиду что лучше подходить к книге с блокнотом и ручкой. По началу сложно уследить за всеми историями и персонажами. Все доходит до того, что, когда автор сосредотачивается на паре персонажей, ты начинаешь забывать, что же там происходит с остальными. И конечно же все эти персонажи связаны друг с другом, каждый чей-то брат, сестра, муж, жена, отец или мать. И вскоре начинаешь путаться в ворохе фамилий и связей, но, к счастью, в важные моменты автор освежает нужные личные истории и сюжетные тропы.
Сами персонажи интересные и въедливые в память. Их поступки логичны и объясняются. Их история жива и в нее веришь. Знакомят нас с ними постепенно, и путешествие в их прошлое проходит плавно и в тему. Каждый найдет себе героя по душе. По ходу сюжета мы познакомимся с ворохом персонажей. Будем следить за князем мечтающем вернуться к семье, за богобоязненным речником трясущимся над иконой, за агентом нефтяной компании в чьи обязанности в основном входят убийства, за капитаном буксира которому плевать кому подчиняться белым или красным, за амбициозным аферистом у которого всегда есть план, за картежным шулером что ищет себе оправдания, за сильной современной по тем меркам женщиной теряющей себя в любви, за гениальным молодым инженером у которого пока только идеи но зато какие, за писательницей ищущей славы и за многими другими. И вся эта кодла постоянно пересекается между собой, они воюют, влюбляются, ссорятся, создают семьи, расстаются и воссоединяются. И следить за этим увлекательно.
По началу у Иванова нет плохих или хороших, персонажи живут на страницах и нет среди них ни святых, ни дьяволов. Вот это становится проблемой. Под конец книги происходит много всего и с большим количеством персонажей, они успевают натворить и хороших дел и плохих.
Алексей Иванов работал над ней почти два года. Выход книги планируется в конце 2022 года. Из аннотации: «Россия начала ХХ века — это мощно развивающаяся страна с огромным и передовым речным флотом, почти полностью частным. И вся его сложная хозяйственная громада оказалась взорвана трагедией 1917 года. В Гражданской войне сражались не только тачанки и бронепоезда, но ещё и вооружённые пароходы: буксиры, переоборудованные в канонерские лодки; лайнеры, ставшие транспортами; баржи, превращённые в плавучие батареи.
От Алексея Иванова до Ханьи Янагихары: 10 лучших книг зимы 2023-го
В продажу выходит новый роман Алексея Иванова о событиях во времена Гражданской войны в 1918–1919 годах, когда частный речной флот оказывается в руках противоборствующих сторон. Культура - 3 октября 2023 - Новости Челябинска - «Бронепароходы» по духу очень похожи на другие книги Иванова. «Известия» прочли до выхода в продажу книгу Алексея Иванова «Бронепароходы». Алексей Иванов.
Ты неси меня, река: чем хороши «Бронепароходы» Алексея Иванова
Электронная книга будет доступна для скачивания в Личном кабинете сразу после покупки. «Бронепароходы» – уже 15-й по счету роман Алексея Иванова. Алексей Иванов. Бронепароходы. Алексей Иванов в форматах fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. Предлагаем вашему вниманию книгу «Бронепароходы». Автор Алексей Иванов.
Обзор книги «Бронепароходы» Алексея Иванова
| Стала известна дата выхода новой книги Алексея Иванова | Писатель Алексей Иванов в середине февраля презентовал в Екатеринбурге новый роман «Бронепароходы». |
| «Бронепароходы»: в будущее возьмут не всех - Ведомости | Презентация новой книги уральского писателя Алексея Иванова «Бронепароходы» прошла в Ельцин Центре. |
| Алексей Иванов. Исторический роман "Бронепароходы". | Алексей Иванов представит читателям книгу «Бронепароходы» о событиях 1917 года. |
Алексей Иванов презентовал в Челябинске свой роман «Бронепароходы»
Книга «Бронепароходы», Алексей Иванов. Книга вышла в 2023 г. в бумажном, электронном и аудио формате. Алексей Иванов — российский писатель, сценарист, культуролог. Писатель Алексей Иванов пообщается со свердловчанами, презентует им новый роман «Бронепароходы» и раздаст автографы в Сысерти.
Эмигрантский истерн с нотками перестроечного маразма
На Букмейте эксклюзивно появился новый роман «Бронепароходы» Алексея Иванова, одного из самых экранизируемых современных российских писателей. Как и другие книги Алексей Иванов, автора романов «Географ глобус пропил», «Тени тевтонов» и «Сердце Пармы», книга заслуженно стала бестселлером. Встреча с писателем Алексеем Ивановым и презентация нового романа «Бронепароходы». Автор «Сердца пармы» Алексей Иванов выпустил новый роман «Бронепароходы» (фото 1). увлекательный исторический роман, который рассказывает о жизни и приключениях главного героя, морского офицера Александра Иванова, во время русско-японской войны в начале 20 века.