«Монолог» оперного певца. Опера в концертном исполнении. Выступление оперного докладчика. • «Монолог» оперного певца. Опера как жанр искусства возникла в Италии в конце 16 века. Последней – четвертой – «рождественской звездой» на минском оперном небосклоне взошла «Любовь к трем апельсинам» Сергея Прокофьева.
Киев недоволен возвращением Нетребко на сцену Берлинской оперы
Галерея словесных портретов Ценность книги — в изобилии портретов столь же неоднозначных персонажей с непростыми судьбами рано «сгоревший» друг детства, сын главного администратора Театра миниатюр Аркадия Райкина Борис Длугач, композитор Вениамин Баснер с его пронзительной блокадной историей и эмигрантское окружение — митрополит Антоний Сурожский, пианист Владимир Виардо, сын замечательного русского художника Иван Иванович Билибин, Таня фон Витте с трагической шанхайской эпопеей ее семьи, Лали Савойски, Костя Пио-Ульский и др. Да и жизненный путь самого автора, коренного ленинградца, «коммунального» мальчишки с послевоенной закалкой, прошедшего путь от фрезеровщика на заводе туполевского КБ и участника хоровой самодеятельности до звезды мировой оперы, нельзя назвать гладким и светлым. С дистанции всей жизни и прочитанной книги судьба гражданина мира Сергея Петровича Лейферкуса видится как непрерывное преодоление сплошной полосы препятствий. Возможно, несколько нарушает пропорциональность композиции и темпо-ритм повествования более чем подробное и вязкое погружение в эмигрантский быт, нравы и типы русского зарубежья былого и нынешнего — но так захотел автор, будем же принимать его таким, каков есть. И в этом тоже, наверное, плюс — перед нами не забронзовевший в собственном величии памятник самому себе, а вполне живой, иногда слабый, иногда резкий и очень обидчивый человек со своими радостями и печалями, претензиями и фобиями. Интонация автора, наделенного сатанинской язвительностью и раблезианским чувством юмора, узнается буквально с полуслова. Сарказмы от Лейферкуса — его фирменное блюдо. Лейферкус пишет о людях исключительных: известных и не очень, в самых разных ситуациях — житейских и профессиональных, в мелькании дней, городов и стран, но всегда рядом с ним его Муза, верный спутник, барометр и амортизатор — жена Вера, выпускница Вагановского училища по классу Натальи Дудинской, артистка балета Кировского театра, предстающая в книге женщиной неординарного ума, интуиции и терпения в 2013 петербургским издательством «Композитор» выпущена книга ее повестей и рассказов «Невыдуманные истории». Лейферкус достаточно скупо характеризует своих родителей и сына Яна доктор технических наук но при этом очень подробно рисует жизнь артиста в мире капитала, давая, в частности, обобщающий портрет современного оперного агента, менеджера, продюсера — и мы понимаем: это то, что наболело за долгие годы, проведенные в оперном конвейере. Самая неудачная в силу своей дежурности и необязательности глава называется «Шесть теноров» и посвящена коротким профессиональным и личным встречам с такими оперными гигантами, как Гедда, Паваротти, Доминго, Каррерас, Атлантов и Хосе Кура натянутость позиции последнего в этом ряду великолепия ощущается невооруженным глазом. С точки зрения информации — о них и так все известно по крайней мере, узнать — не проблема , а вот недостаток «личного материала», связующего героя с этими персонажами, сказывается не лучшим образом.
Поскольку издание позиционировано как учебное пособие, стоило бы всячески перестраховаться и перепроверить фактическую информацию, дабы избежать допущенных в книге неточностей и ошибок в транскрибировании известных оперных фамилий и наименований. И все-таки, почему же «злодей»?! Ответ прост как сама правда. Привычное для баритона амплуа в опере — некий злодей, мешающий тенору и сопрано любить друг друга. Именно образу шекспировского злодея Яго обязан Лейферкус своему взлету на международный оперный Олимп, когда в 1992 с ним захотел работать сам Шолти, пригласив в ставший легендой и вошедший во все анналы свой юбилейный спектакль в лондонском театре «Ковент Гарден». Этот захватывающий эпизод и служит завязкой сюжета книги о «маленьких секретах большой оперы». И выучка всех оперных и не только партий проходила примерно так. Леоне брал в руки ноты, пропевал Лючано всю партию, все дуэты, вообще все, а тенор запоминал это с голоса. Без него никакого Паваротти не было бы. Был бы певец с хорошим голосом, но пел бы он не 140 опер и не стал бы легендой.
Его нотная грамота звалась Леоне Маджера». Мы знаем, что вы сейчас в Мюнхене поете Тельрамунда. Приезжайте, на машине это занимает всего около трех часов. У меня есть к вам другое предложение. Завтра у меня спектакль, приезжайте и послушайте.
Даже несмотря на непогоду, хотя непогода — это ещё мягко сказано. Сильный снегопад не только усложнил артистам жизнь, но и привёл к тому, что посмотреть на шоу явилось всего лишь три человека. Однако, уважение к зрителям даже столь немногочисленным — превыше всего.
Врачи перинатального центра Ростовской области сохранили жизнь крохотной новорожденной девочке. Ребенок родился раньше срока на 13 недель с весом 870 граммов. Ее рождение было трудным — она едва дышала. Об этом сообщается в соцсетях медицинского учреждения. София заплакала.
Надеемся, полученные знания ребятам пригодятся в их карьере! А мы с нетерпением ждем 30 июня — в этот вечер состоится торжественная церемония закрытия Второй Молодежной программы! После гала-концерта «Новое созвездие «Геликона» ребятам вручат дипломы и объявят того, кто войдет в состав труппы театра!
В Большом театре поставили оперу Франческо Чилеа "Адриана Лекуврёр"
Во всех странах медикам стараются выразить признательность и уважение. Так, в Фейсбуке недавно начался флешмоб, в котором оперные певцы исполняют композиции по заявкам врачей. AD AD Благодарность и призательсть медикам, сражающимся с эпидемией коронавируса , стараются выразить жители множества стран. Так, в Италии горожане выходят на балконы, что поаплодировать врачам, выезжающим на очередную смену.
Здесь нужно обязательно указать знание языков вместе с уровнем и те профессиональные навыки, которые напрямую не относятся к Вашей профессии, но могут пригодиться в работе. Но ограничивайтесь только теми навыками, которые Вам реально могут пригодиться: сертификат по прыжкам с парашютом никак не поможет дирижеру, а вот актеру кино может сослужить очень полезную службу; 42 viewsedited.
Чайковского «Иоланта», речитатив и ария Графа из оперы В. Гуно «Ромео и Джульетта», ария Снегурочки из оперы Н. Рахманинова «Франческа да Римини», ария Констанцы из оперы В. Моцарта «Похищение из сераля» Большая Опера 7 сезон 1 выпуск 04. Порядок выступлений участников в первом выпуске, их репертуар и оценки: Константин Федотов — речитатив и ария Аттилы из оперы Дж.
Средство массовой информации, Сетевое издание - Интернет-портал "Общественное телевидение России". Главный редактор: Игнатенко В. Адрес электронной почты Редакции: internet otr-online.
Концерт солистки Мариинского театра Ольги Масловой завершил VI фестиваль «Воронежская камерата»
| Нетребко подала в суд на «Метрополитен-оперу»: Музыка: Культура: | кто победил, участники, жюри, содержание всех выпусков, турнирная таблица. |
| Оперный монолог - фото сборник | Монооперу Микаэла Таривердиева «Ожидание» на стихи Роберта Рождественского «Монолог женщины» не похожа на оперу в привычном академическом смысле слова. |
В театре оперы и балета Коми представят новую музыкальную программу
Наиболее образованные, регулируя истекание капельниц, судорожно листают оперные клавиры. Что же это за компания? Это мировая режиссура с азартом препарирует оперу. Чьи это слова? Не надейтесь. Авторитет человека, пришедшего к такому выводу, — неоспорим. Это слова Юрия Хатуевича Темирканова. Вот еще несколько его высказываний: «… режиссёр в спектакле должен быть, как сердце: если оно у тебя не болит, ты даже не знаешь, с какой стороны оно находится».
Жолдака «Евгений Онегин» — Ю. Спектакль должен был быть включен в программу моего фестиваля "Площадь Искусств", но я сказал директору театра, что исключаю его из фестиваля. Я это сделал в Лионе. Отрепетировал с оркестром "Онегина" и начал сценическую репетицию. Но, как только посмотрел на сцену, сложил партитуру и сказал: в этом безобразии я употребил более точное определение я участвовать не буду. Сел в самолет и улетел, потеряв очень много денег. Был большой скандал, потому что такого еще не случалось, все дирижеры терпят.
На пресс-конференции в Париже я сказал журналистам: знаю, что опера вам понравится, но… в отличие от меня, вы не живете в Петербурге. Я живу через дорогу от дома, в котором умер Чайковский, в километре от дома, где умер Пушкин. Как же я с ними здороваться буду, если стану дирижировать этим издевательством над гениями? Потому что они себе не доверяют». Понимаете, такие вот «режиссёры» — это мразь, подлецы, которые издеваются над жанром, …малограмотные дикари». Любопытно, что я тоже обратил внимание именно на этот баварской спектакль гомосексуального «Онегина», прочитав его описание в интернете. Факт очевиден всем.
Спектакли оперной классики в режиссерских концепциях самой немыслимой нелепости и бесцеремонности «Онегину» здесь особенно повезло наводняют оперный мир. И все же — «смерть оперы», «гибель жанра»… Неужели пришло время столь категоричному, безжалостному диагнозу? Давая жизнь опере, принцип этот сохранял жанр более трех столетий. В ХХ веке незыблемость этого принципа стала постепенно расшатываться. А в наше время едва ли не каждый по-столичному «пропиаренный» спектакль покрыт ржавчиной «авторской режиссуры», где идеи композитора бесцеремонно смяты концепцией режиссера, как правило, ни эстетикой, ни содержанием не вмещающейся в партитуру. Оттесненная режиссерскими идеями музыка, перестав в нашем восприятии быть основным средством художественной выразительности, отправляется на периферию нашего внимания. Дающий жизнь опере принцип «драма через музыку» оборачивается своей противоположностью — «музыкой под драмой» и распятая режиссурой опера, скуля как искалеченный пес, околевает под палящим солнцем премьерных пиар-оваций, ласкающих слух ее убийцам.
Познакомимся с давним, но пугающе актуальным высказыванием далеко не безвестного композитора. Ибо… самоуправство и бессовестность этих вспомогательных органов могут быть превзойдены лишь их невежеством и бездарностью». Со ста раз не угадаете. Это слова Арнольда Шёнберга из его письма 1931 года к Антону Веберну. Слова, на мой взгляд, не во всем справедливые. Однако они свидетельствуют: уже к 30-м годам прошлого века театральная практика сумела изрядно напугать музыкантов. А ведь такого явления как «авторская режиссура» — наиболее бесстыдный и корыстный тип режиссуры, процветающий ныне — тогда еще не было.
Стало быть, все то, что сейчас мы называем «тенденцией мировой режиссуры» рождалось не на пустом месте. Идущий от режиссера процесс эрозии жанра уже начался. В чем эта эрозия? Она рождена, как ни странно, не столько «невежеством и бездарностью» режиссера и такое бывает , сколько его творческим азартом, даже талантом , помноженным на ощущение полного владычества надо всем постановочным процессом в музыкальном театре. В драматическом театре все это не так однозначно. Их интонация пьесой не предписана. Она результат режиссерско-актерской работы.
Не всегда безапелляционно, но диктует. И потому возможность режиссерской трактовки в опере сужена, затруднена. Есть режиссеры, талант, вкус и изобретательность которых позволяют работать и на этом, оставленном им МузыкойНаЛибретто «пятачке». Большинству же режиссеров «тесно» в музыкальном театре, им словно бы не хватает театрального пространства. За счет чего они, могут это пространство расширить? Только за счет музыки. Орудием захвата территории музыки, как правило, служит «режиссерская концепция».
В значительном большинстве случаев она не вмещается в партитуру автора, который, создавая оперу, об идеях будущего режиссера и не подозревал. В результате режиссерская концепция, часто вынуждает постановщика мириться с целыми зонами спектакля, где звучащая МузыкаНаЛибретто, созданная авторами вне его режиссера концепции, и эмоционально, и эстетически не сливается с тем, что пытается выразить сцена. Музыка «не про то». Она — «около». Наличие режиссерской концепции, как правило, заставляет режиссера становиться де факто соавтором либретто. Музыкой это новое либретто принимается далеко не всегда. Режиссер идет напролом.
И, как правило, превращает музыку в некий саундтрек, эмоция которого неряшливо, с той или иной степенью приблизительности обслуживает концепцию режиссера. Став служанкой музыка в музыкальном театре перестает быть главным средством выразительности. Заслонив музыку концепцией, режиссер, отодвигает ее на периферию нашего восприятия. Именно в этом суть «эрозии жанра». Вместо «драмы через музыку» нам предлагают робко выглядывающую из-за мощного режиссерского торса «музыку под драмой». А это уже не опера, это другой жанр, другой, причем, совсем не новый. Работа композитора, к примеру, в драматическом театре это создание «музыки под драмой».
Этот «другой жанр» — «неопера» — сначала может проявиться в одном-двух эпизодах, сценах оперного спектакля. Этот еще не смерть жанра. Да, режиссер не всегда музыкален, но в основном спектакль еще дышит музыкой. Пока это только эрозия жанра — ржавчина несовпадения музыки и сцены. Режиссерский азарт, однако, растет. Смотрите-ка, какие результаты дает концептуальная режиссура в драматическом театре! Там режиссер чуть ли не автор пьесы.
Ах, как можно было бы развернуться в опере, если бы не эти вериги нотного текста, связывающие фантазию по рукам и ногам. И, вот, наконец, созревшая в творческих муках душа творца, ставящего оперу, сбрасывает с себя «кандалы музыки». Насколько проще творить, когда музыка не мешает. И как легко генерировать концепцию за концепцией. В партитуру их не втиснуть, ну, что с того — партитура потерпит. Этот эпизод мы уберем — мешает. В этой сцене… Здесь музыка концепции не слишком противоречит, ее можно оставить.
В этой?... Здесь музыку придется «унасекомить». И здесь. И здесь… Жаль, конечно. Зато я автор. Вхожу в вечность. Акт новаторства состоялся.
Спектакль появился на свет. Местами его даже интересно смотреть, если, конечно, смириться с расправой над музыкой. Но жанрово он переродился, «сменил ориентацию». Он уже — «неопера». Александров режиссер сильный, изобретательный. Иногда глубокие спектакли ставит. Подчас, они покоряют музыкальностью.
В работах на провинциальных сценах он, как правило, подвергать оперу резким экспериментам остерегается. Однако, у себя, в «Санктъ—Петербургъ опере» принцип «драма через музыку» его, очевидно, не слишком занимает.
А воины России, стрельцы, — это ретрограды, которых нужно уничтожать. Они не понимают счастья жить под оккупантами, возглавляемыми Петром I. Почему стрельцы в опере плохо сопротивляются?
А потому, что цари из Дома Романовых — на стороне врагов исторической России. Сначала — католиков в XVII веке, а потом, после Петра I, — на стороне протестантов, в лице голландско-британских банкиров. И стрельцы обязательно и неизбежно будут преданы своим руководством. Почему эта опера была поставлена в таком виде в 1952 году, когда уже была развернута борьба с космополитизмом и преклонением перед Западом? А куда денешься?
Опера эта — уже состоявшийся шедевр русской музыкальной культуры в оперном жанре, вне зависимости от изгибов сюжета. Это уже «вещь в себе». Некое выдающееся произведение в оперном жанре, которым по праву можно гордиться. И конечно, опера достойна такой масштабной постановки, какой представлена на Новой сцене Мариинского театра. Еще раз подчеркну: послепетровские Романовы всегда поддерживали легенду о «правильном» царе Петре I, чего на самом деле и близко не было.
Петр I нанес России огромный урон. Не буду вдаваться в подробности этой темы. Более того, эту же идею «правильности» Петра I вынужден был поддержать и Сталин, заказав в годы первой пятилетки Алексею Толстому роман о «правильном» царе Петре I, якобы внедрявшим в Россию передовые западные технологии. Что там внедрял Петр I — это большой вопрос, а вот Сталин действительно построил в СССР тысячи современных заводов, и американцы поддерживали Сталина в этом вопросе, потому что он должен был уравновешивать запланированный рост как на дрожжах военной машины Гитлера, а Гитлер мог попытаться захватить лидерство в западном мире, что, конечно, не могло нравиться американцам. И Сталину понадобился Петр I как оправдание тесных связей Сталина с американцами.
Вот для чего и появился роман А. Толстого «Петр Первый». И куда же от этого фантазийного романа, ставшего классикой русской литературы, денешься? Но после Второй мировой войны, когда американцы с помощью Советского Союза разгромили Гитлера и японцев, подчинили себе ресурсы Британской империи — а это было главной целью американцев во Второй мировой войне, дальше терпеть Советский Союз с другим, более прогрессивным мироустройством Америка не могла, и уже в 1945 году был взят курс на войну с СССР, курс на уничтожение СССР. И куда девать «Хованщину» Мусоргского с весьма сомнительным сюжетом?
А никуда не денешь. Это одна из величайших мировых опер и знак высочайшего уровня русской культуры. Какой бы сюжет не лежал в основе оперы. И «Хованщина» ставилась в послевоенном СССР с соответствующим размахом как крупнейшее произведение русской оперной классики, отказаться от исторической концепции, когда Петр I слыл «хорошим» императором, было никак нельзя. Антирусский посыл демонстрацией сцен самосожжения несопротивлявшихся староверов был, конечно, вреден, но ведь «Хованщина» — это мировая классика, независимо от того, хорош или плох сюжет этой оперы.
Опера гениальная? Постановка великолепная? Оркестровка Шостаковича усиливает воздействие музыки? А то, что в сюжете оперы заложены отвратительные идеи саморазрушения и самоуничтожения, а не сопротивления врагам… Ну, что делать? Вот каков смысл фразы «что написано пером, не вырубишь и топором».
Даже если написаны вредоносные мысли. Страшная штука! Об исполнении оперы. Все певцы очень сильные. Великолепный голос у Юлии Маточкиной в роли главной героини оперы староверки Марфы.
Оркестр звучит блестяще под управлением Валерия Гергиева. Великолепны хоровые сцены. Классическая опера в классической постановке. Зал практически полон и горячо приветствовал аплодисментами постановку. Декорации очень технологичны, поворачиваются какие-то стеночки, и как бы меняется место действия — от комнаты Фауста до комнаты Маргариты.
В собор тоже удачно превращаются эти стеночки, и Мефистофель вещает с кафедры церковной сначала для каких-то академиков в шапочках, а потом и для падшей Маргариты. Эти же стенки превращаются в декорации уличных сцен. Правда, отсутствует тюрьма в финале оперы. А ведь Бог и Дьявол — это же герои этой оперы. Быт бытом, а Бог и Дьявол — это ведь не совсем быт в образном плане.
Так вот, эти образы Бога и Дьявола практически отсутствуют в понятном отображении, хотя присутствуют не привлекающие особого внимания фигуры сатанинско-мефистофелевского плана. Так сказать, слуги Дьявола, посланцы, вьющиеся около Маргариты. Нечего голову забивать современным россиянам про Бога и Дьявола. Музыка хорошая? Вот и слушайте.
И не рвутся туда выступать. Определенного рода стокгольмским синдромом если не куколдизмом попахивает от заявлений рэпера Фейса, критика Долина, актрисы Марии Машковой, режиссера Кирилла Серебренникова и прочих «мастеров культуры», признающихся в любви Западу и целующих флаги Украины. Ведь ни в Европе, ни в Киеве их за людей не считают.
И не считали. Но пигмейское желание стать своим ТАМ вытравить ничем невозможно. Выдержав гроссмейстерскую паузу в ПЯТЬ недель, слово взяла оперная дива Анна Нетребко — без преувеличения звезда мировой оперы, не раз награжденная президентом России и в 2014 году фотографировавшаяся с тогда еще лидером Новороссии Олегом Царевым.
Просто больше месяца взвешивала за и против — кому выгоднее продаться, где сейчас будет слаще и перспективнее. Выбрала, конечно, теплую Европу. Именно там — в Венской опере, Centre Stage Artist Management, La Scala и Metropolitan Opera — у певицы были лучшие партии, но после начала спецоперации на Украине ее выкинули из всех театров без объяснения причин.
Даже ничего сказать не успела! Директор Нетребко, пока от нее ждали хоть слова с обеих сторон, карикатурно юлил, отмечая, что артистка не отменяла концерты, а всего лишь взяла паузу.
Билеты «На каждые пятьдесят человек, посещающих оперу, один, быть может, любит ее уже и сейчас: из прочих сорока девяти - ходит в оперу затем, чтобы научиться ее любить! Не секрет, что опера считается элитарным искусством.
Многие не признают, и даже опасаются похода в оперный театр. Опера действительно сложна и многогранна, требует вовлеченности и теоретической подготовки.
Пресс-конференция ТАСС "Оперный класс"
«Монолог» оперного певца. Элина Пан исполняет песню Аллы Пугачевой «Монолог». Песня вошла в альбом «Алла» 1990 года, это первый российский альбом Пугачевой, вышедший в формате CD. Опера сегодня — Тело оперного певца Евгения Кунгурова было найдено возле его дома в центре Москвы. Скончалась заслуженная артистка России и Якутии Нина Чигирева. Выступление оперного докладчика. • «Монолог» оперного певца. Расписание выступлений и цены на билеты.
Оперный певец рассказал о доносах в Большом театре
Драматические тексты в опере поются; пение и сценическое действие почти всегда сопровождаются инструментальным (обычно оркестровым) аккомпанементом. Метрополитен-опера с 16 марта запустила Nightly Met Opera Streams – бесплатную серию стримов представлений Live in HD. Вторая Молодежная программа оперных артистов театра «Геликон-опера» и АНО «Арт-Гелиос» проводится при поддержке Президентский фонд культурных инициатив.
«Держат фигу в кармане»: популярный оперный певец рассказал о предателях в Большом театре
Уже тогда стало ясно, что роль приглашенного дирижера-наставника, который проведет одну репетицию и скажет напутственные слова, его не устраивала. Курентзис работал со студентами буквально до седьмого пота, с присущим ему перфекционизмом и ювелирной «отделкой» каждого такта партитуры. Пожалуй, главным итогом этого без преувеличения незабываемого взаимодействия стал тот факт, что многие студенты впоследствии заняли свое место в оркестре musicAeterna. Паломничество к Курентзису В этот раз к Симфоническому оркестру студентов Московской консерватории присоединился ее хор, дополненный солистами коллектива Intrada, а также пианист Константин Хачикян. Репетиции шли с утра до позднего вечера.
Пока на улице становилось теплее, а солнце так и манило бросить все и пойти гулять, Курентзис с неутомимой энергией добивался от молодых музыкантов своего фирменного моцартовского звучания кто слышал оперную трилогию на Sony Classical, тот поймет. Консерваторцам предстояло сдать один из главных экзаменов в своей жизни: выполнить все указания наставника, представить достойную интерпретацию музыки Моцарта и заявить о себе как о перспективных исполнителях — это не то же, что успешно закрыть весеннюю сессию в родной Alma Mater. Концерт в Большом зале показал, как упорный труд и желание расти дальше, соединенные с мастерским умением направлять и вдохновлять, рождают удивительное творческое взаимодействие не просто «представителей разных поколений», а людей, как говорит Теодор, собравшихся делать хорошую музыку. В Двадцать третьем фортепианном концерте Моцарта студенческий оркестр поначалу будто бы растерялся: группы плавно расползались, духовые решили сразу привлечь к себе внимание — конечно, сказывалось волнение и ответственность, а также элементарное напряжение перед выходом на сцену.
Но в медленной части, печальной сицилиане, музыканты, наконец, ощутили свободу и начали вести за собой, а дирижер изящно и аккуратно выстраивал этот путь. Финал прозвучал в лучших традициях Теодора Курентзиса — в стремительном темпе, на обостренных динамических контрастах, драйвово, побуждая сидящих в зале чуть ли не притоптывать в такт.
В театре оперы и балета Коми представят новую музыкальную программу В театре оперы и балета Коми представят новую музыкальную программу 27 апреля в 14:17 138 Министерство культуры и архивного дела Республики Коми В преддверии празднования Дня Победы 4 мая в Театре оперы и балета прозвучит музыкально-поэтическая патриотическая программа «С чего начинается Родина». Представит новую программу для зрителей солистка театра заслуженная артистка РФ, народная артистка РК Альфия Коротаева.
День Победы — один из главных национальных праздников России, государственный и народный праздник одновременно. Он несет высокую миссию по сохранению связи времен, воспитанию искреннего отношения к героическим страницам нашей общей истории.
Итак, апрель 2011, «Руслан» в постановке Чернякова, Большой театр. Резонанс мощный. Интернет бурлит. Около двадцати рецензий. Три четверти из них, правда, отрицательны, что удивляет. Наши критики и журналисты, прикидывающиеся ими обычно спектаклям «режоперы» рукоплещут. Иногда даже складывается впечатление, что они чуть ли не подельники главных фигурантов «авторской режиссуры».
А тут вдруг, такая аномалия. Есть, разумеется, и позитивные отклики, и восторженные. Вот с одним из них — опусом страстно-апологетическим — мы и будем перекликаться, обсуждая «Руслана». Это монолог Варвары Туровой , опубликованный на сайте «Сноб». Вроде бы толковый, нешуточные проблемы ставящий монолог. Вот первая из него цитата. На ТВ происходит нагнетание трагической интонации «Доколе?! Тут комментировать нечего. Все чистая правда.
Читаем дальше. Хочется выключить все это, потому что это режет глаз, потому что это не может быть правдой, потому что это — гипсокартон, пластиковая лепнина, фальшак. Нате, подавитесь этим вашим великим русским искусством, этим вашим великим народом. Вы хотели кокошников — их есть у меня. Вас начнет тошнить от них минут через пять, но вы их хотели — получите, распишитесь, вы же в главном, блин, театре великой страны». Минуточку, госпожа Турова, остановитесь. Я мог бы и дольше любоваться вашим темпераментом, но, простите, в обрисованном вами жлобско-русопятом зале и я сижу. И моя дружина мои единомышленники тоже. Я их не считал, но думаю нас в зале процентов девяносто.
И то, что мы видим на сцене, нам глаз не режет, мы не хотим это выключить, у нас нет рвотных позывов… «Нате, подавитесь…» Как это вы увидели в режиссуре начала акта «нате, подавитесь»? Если вы правы, если именно к этому стремился режиссер, он наивный глупец и мало кому интересен. Ибо он считает, что его прозрачно-косметическая мне совершенно не заметная режиссура — ах, как тонко — способна победить глинкинскую музыку, ничего общего с «нате, подавитесь» не имеющую. В начале этой картины, уважаемая Варвара, музыка именно про нелюбимые вами «лазурь-березки-лобзанья» Глинкой и писана. Этим былинным русским пиром на сцене Большого я, признаться, был совершенно неожиданно для себя увлечен. Львиную долю среди причин этого увлечения, полагаю, составляли: музыка оркестр, прекрасные голоса певцов, замечательный хор и превосходная сценография. А царил над всем этим совершенно блистательный Владимир Юровский — дирижер европейского масштаба несомненно. Работа режиссера Чернякова показалась мне мастерской, хотя бы потому, что я почти не замечал ее. Слияние сцены и музыки было почти полным, и после бесконечных экзерсисов «режоперы» это выглядело непривычно.
Можно наслаждаться, ослиные уши режиссера нигде не торчат, как ни присматривайся. Наслаждаться оперой, мне удавалось долго, — 24 минуты, пока перед Людмилой, дочерью князя Светозара, не появился цивильный оператор с телекамерой. Глинка почему-то не включил в партитуру музыку «явления народу телекамеры», и поэтому оркестр Юровского мне ничем не помог. Возникшая на миг «телетема» должной реакции у меня не вызвала, и это было ошибкой. Режиссер мне напомнил об этом через три-четыре минуты повторным появлением телеоператора. А потом, после исчезновения Людмилы, на сцене возникла стража: несколько охранников черный костюм, белая рубашка , видимо служащих в офисе Светозара, проморгавших похищение Людмилы и опасающихся увольнения. Оркестр и тут «промолчал», и я начал было разочаровываться в Глинке. Не знаю, как реагировала на все это уважаемая Варвара и «ее рать», но уже через два-три мига и я, и она поняли все. Она, полагаю, радостно перекинувшись со своей ратью взглядами, прошептала: «Концепция!
Явилась, кормилица ты наша!! Да, это она, концепция. Теперь намучаемся». Уже в следующей сцене режиссерская концепция оперы была представлена нам в полный рост. Появился Руслан. Языческий князь поспешал на выручку языческой Людмиле в поношенном пуховичке поверх расхристанной рубашки, в джинсах и кедах. Вот она — визитная карточка нынешнего новаторства — переодевание персонажей прошлых веков в сегодняшнюю одежду, настырно повторяющееся из спектакля в спектакль. Не знаю, как Вам, мне, честно говоря, эта визитка просто осточертела. А, кстати, любопытно узнать, сколько ей лет?
Когда впервые режиссура оперы до этого додумалась? Оказывается, впервые это случилось в России на спектакле «Кармен». Испанской Севилье был придан вид современного города, классические герои щеголяли в современных одеждах. Эскамильо выходил во втором акте в пиджаке, белых брюках и соломенной шляпе. Солдаты были одеты в современную тому времени военную форму. В толпе мелькали фигуры рабочих в кепках. И все это происходило на спектакле И. Лапицкого в петербургском Театре Музыкальной драмы. В 1913 году.
Поздравим нынешних режиссеров-новаторов со столетним юбилеем сего новшества, в котором уже даже запаха нафталина не осталось. Зачем эта «свежесть третьей степени» понадобилась режиссеру уровня Чернякова понять трудно. Не верю, что он одевает персонажей прошлого «в сегодня», чтобы я в зале почувствовал свою тождественность героям. Эта логика пугающе примитивна. Ну, скажем, стенает такой пуховичок в сцене у Ратмира: «Что со мной? Сердце ноет и трепещет! Да из меня эти словеса и клещами не вытянешь. Стоит такой сегодняшний дяденька на «поле, поле, кто тебя усеял» и поет: «Но добрый меч и щит мне нужен…» А я — идентичная ему особь в зале гляжу на него и думаю: «Ну, зачем тебе, мужичонок в джинсах, меч и щит? Да еще и конь в придачу?
Они же совершенно не из нашей с тобой жизни». Невероятное очевидно. Неужели режиссура не понимает, что музыка в союзе со словами, написанными 180 лет назад, эстетически не приемлет такого внешнего облика персонажа, что эстетика сцены несовместима, а иногда и просто враждебна ей. Эта гардеробная агрессия, в творениях концептуальной режиссуры получила повальное распространение и производит впечатление какой-то паранойи. Но в «Руслане» это болезнь не единственная. Там дело, конечно, не только в одежде. Постановка оперной сказки завалена бытом. Иногда даже кажется, что режиссер специально работал со сценографией и певцами над обытовлением ситуаций. Впечатление, что бал здесь правит некий визионер, создающий картинку, а затем обволакивающий ее своей режиссерской настырно бытовой «движухой» прошу прощения за жаргонное словечко.
Причем все это осуществляется не без таланта, последовательно, где-то даже внутренне цельно по отношению к своему собственному замыслу. Увы, с той поры, как на сцене появился наш кореш Руслан, сцена эстетически к произведению композитора не имеет никакАго отношения. Музыка здесь не рождается драмой и не одухотворяет ее. Изрядно замусоренная бытом, она постоянно испытывает насилие драмы и доходит до зрителя уже изрядно испачканной сценическими образами. Это уже не драма через музыку. Это «неопера». Что такое в сценах с Финном и Наиной «стулья на столах», как в современных ресторанах после закрытия. Это легкий бытовой подзатыльник музыке. А прелестницы из гарема Ратмира моющие Руслану ноги в тазу.
Это уже увесистая затрещина. Далее Руслана раздевают за простыней, и две девицы с торжеством несут по сцене только что снятые с него джинсы. Это что такое? Это оплеуха, отвешенная с плеча и от души. Музыка хватается за щеку, зрители веселятся смех в зале. Бородатый карлик Черномор который на сцене вообще не появляется в целях соблазнения и разжигания вожделения Людмилы, томящейся в его царстве царство это похоже на больницу для VIP персон с бесчисленными медсестрами и медбратьями подсылает к ней суперсексуального красавца-хахаля, подстриженного под братка 90-х с татуировками на голом по пояс теле.
Классическая опера в классической постановке. Зал практически полон и горячо приветствовал аплодисментами постановку. Декорации очень технологичны, поворачиваются какие-то стеночки, и как бы меняется место действия — от комнаты Фауста до комнаты Маргариты. В собор тоже удачно превращаются эти стеночки, и Мефистофель вещает с кафедры церковной сначала для каких-то академиков в шапочках, а потом и для падшей Маргариты. Эти же стенки превращаются в декорации уличных сцен. Правда, отсутствует тюрьма в финале оперы. А ведь Бог и Дьявол — это же герои этой оперы. Быт бытом, а Бог и Дьявол — это ведь не совсем быт в образном плане. Так вот, эти образы Бога и Дьявола практически отсутствуют в понятном отображении, хотя присутствуют не привлекающие особого внимания фигуры сатанинско-мефистофелевского плана. Так сказать, слуги Дьявола, посланцы, вьющиеся около Маргариты. Нечего голову забивать современным россиянам про Бога и Дьявола. Музыка хорошая? Вот и слушайте. Ну, и опера ярко прокатолическая, символом чего является мощное звучание органа. А мощная мелодия Маргариты в тюрьме? Это просто какой-то образцово-показательный католический гимн. Но вот мощного образа христианской католической церкви, под стать возгласам органа и Маргаритиного гимна, тоже в опере нет. Как знак — вроде присутствует. Но не как образ. В общем, душа Маргариты в финале оперы на заднем плане устремляется в небеса, а Маргарита остается лежать на сцене. В спектакле присутствует аллюзия на «голубизну». Мефистофель появляется из постели Фауста. Зибель у Гуно — это юноша с еще не «сломавшимся» голосом, поэтому в партитуре партия написана для женского голоса типа альта. А постановщица решила просто превратить Зибеля в девушку. Но тут тоже очень отдаленный намек на «розовые» мотивы. В опере действуют как бы две пары — мужская Мефистофель и Фауст и женская Маргарита и Зибель-девушка. Зибель-девушка вполне себе ничего поет. В спектакле никакие пластические намеки на «голубизну» и «розовость» не проступают. Возможно, у постановщицы и было что-то такое в голове, возможно, раньше что-то и пластически было оформлено, но, вероятно, попросили убрать или сами убрали. Спектаклю — десять лет. Смазан эпизод с подписью Фауста кровью. Нет этого в этой постановке. Ну, подписал какую-то бумажку. И в конце, когда Мефистофель показывает эту расписку Фаусту, выглядит это так, что теперь Фауст будет работать у Мефистофеля шофером. Опускается на бытовой уровень. Тема Ада в этой постановке тоже смягчена. Нет Вальпургиевой ночи — ночи соблазнов, ночи греха. Решили не нагнетать этот эпизод сатанинского разврата. А балету и так работы в Мариинском театре хватает. Обойдется опера «Фауст» и без Вальпургиевой ночи с балетом. В общем, адские соблазны невнятны. Богатая драматургия Гёте и Гуно как-то обытовлена. Мефистофель — не Мефистофель. Фауст — не Фауст. Марту Шверляйн, которую по ходу соблазняет Мефистофель, поет стройная певица Лидия Бобохина, а Маргарита, Ирина Чурилова, хоть и с хорошим голосом, но полновата. Голос до среднего динамического диапазона у Маргариты сегодня звучит отлично, а вот при нарастании драматизма начинается некоторая детонация, но в допустимых пределах. В общем, в Мефистофеле нет ничего мефистофелевского, даже и в современном понимании этой темы. Ну, ходит какой-то дядька, даже и фрак появляется только во второй половине оперы. Мефистофеля даже трудно отличить от Фауста. Одним словом, два каких-то усредненных мужичка, ничем особо не отличающихся. А вот Валентин, брат Маргариты, хорош! В тот вечер это был баритон Алексей Марков. Поражает мелодическое богатство Гуно.
Большая Опера 7 сезон
На Исторической сцене Большого театра вышла премьера оперы Франческо Чилеа «Адриенна Лекуврер», поставленной режиссером Евгением Писаревым в сотрудничестве с дирижером. Зрители увидели отрывки из опер «Сказка о царе Салтане» и «Золотой петушок» Римского-Корсакова, «Руслан и Людмила» Глинки, «Русалка» Даргомыжского. Мероприятия и последние новости.
Оперный певец прокомментировал ситуацию с пандемией
Чайковского, арию Гориславы из оперы «Руслан и Людмила» М. Концерт завершился бурными аплодисментами. Весь зал аплодировал и приветствовал Ольгу Маслову стоя. Солистке Мариннского театра подарили большое количество цветов, а профессор Бронислав Табачников вручил в подарок книгу о Воронежском академическом симфоническом оркестре со стихами, придуманными специально для Ольги. Автор фото: Наталья Коньшина.
Драматическим актерам - о ролях соответственно. Мы все начинали свои карьеры, люди, которые читают CV, тоже. В этом нет абсолютно ничего удивительного, а тем более, стыдного.
В театре оперы и балета состоялась премьера монооперы "Человеческий голос" 17.
Все это - моноопера Франсиса Пуленка "Человеческий голос", премьера которой состоялась в Чувашском государственном театре оперы и балета 16 сентября. Произведение основано на одноименной пьесе французского драматурга Жана Кокто, в которой посредством воображаемого телефонного разговора женщины с покинувшим ее возлюбленным раскрывается личная драма героини. Однако постановщики режиссер - Максим Жучин, художник - заслуженный художник Чувашии, лауреат Государственной премии Чувашии Валентин Федоров, хореограф - Марианна Субботина переосмысливают содержание, возводя затронутые авторами проблемы в ранг общечеловеческих и превращая музыкальное повествование в философское размышление об одиночестве, смысле бытия и нашем предназначении на земле, полное горького ощущения предрешенности судьбы, мучительного самоанализа и фатального погружения в глубины подсознания.
Кому-то просто голос» Отметим, что театр принял решение разорвать контракт с Нетребко в связи с ее политической позицией. Администрация «Метрополитен-оперы» требовала, чтобы Анна однозначно высказалась по поводу текущей политической ситуации, но та долгое время сохраняла нейтралитет. Когда же певица наконец осудила происходящее на родине, на западе обвинили ее в недостаточной решительности, а в России она тотчас стала персоной нон-грата.