Драматург Валерий Печейкин очень упрощает авторский вариант повести, пишет длинные монологи для Левши, который у него занимает скромную должность монтировщика в Театре Наций.
Сказ о бессознательном
Мы вместе с художником Машей Трегубовой долго думали и создали на сцене некую нейронную сеть, где любой элемент может вызвать самые непредсказуемые последствия, — говорит Максим Диденко. И между всем этим должна возникнуть настоящая полифония». Подобно уникальным словечкам Лескова — нимфозория, мелкоскоп, клеветон, Твердиземное море — в спектакле Диденко возникают странные сложносочиненные термины и персонажи, каждый из которых, как и сам Левша в оригинальной повести, может повлиять на дела целого государства. К примеру, деревенские мужики, танцующие «пластическую кулебяку» на тему японских хокку.
Поскольку текст в первую очередь поэтический. И поэтический особым образом — поэтический-сатирический. Но главное, что я в нем увидел, — у него внутри есть некий ключ к шифру. Ключ, который отпирает русское сознание.
Я бы даже сказал, подсознание. Пытаясь всё это дело расшифровать, я пришел к… ядру русского мира. Это иррациональное путешествие продолжается, и, наверное, я прикоснусь к ядру, только когда спектакль будет готов. У вас вообще с русским подсознательным как? В поисках этого я, пожалуй, и стал режиссером. Это немножко страшно, но очень интересно. Интересный у нас с вами разговор получается.
Я-то вообще готовилась к другому. Я не против, давайте о подсознательном. Вы ведь и западных авторов ставите, верно? Что у них с подсознательным? Или вас только наше интересует? Видите ли, язык — это шифр, который я и вы впитали с молоком матери. Поэтому работа с иностранным материалом — это путешествие на другую планету.
Там я работаю скорее с музыкой речи, чем со смыслами. А здесь происходит дешифровка корней слов. Русское подсознательное как-то рифмуется с темой патриотизма? Русский патриотизм, он же абсолютно иррационален, понимаете? И в этом его сила. Он даже не вопреки, он просто… есть. И когда, у кого и в каком виде вылезет — вообще непонятно.
Вот это и есть русское подсознательное. Вы ведь сейчас про метафизику, а не про психологию? Метафизика включает в себя всё. Это как капуста, у которой много листиков и один из них — психология.
Как вдруг он приезжает на Запад, а там — полный парад героев из «Пилорамы» Тиграна Кеосаяна — не то «бабы», не то «мужики», блуд, разврат, боа и стразы художник: Мария Трегубова. И это образ западных «левшей» — «леваков», которые победили. Источник: пресс-служба Театра Наций По этому дискретному и не всегда связному описанию можно заключить, что спектакль вроде как имеет нотку оппозиционности, но нет — он сделан в популярном сегодня среди журналистов жанре «и нашим, и вашим». Тут и западники похохочут над «русским» желанием жить в бедности и завистливой ненависти в адрес соседей. И депутат «Единой России» сможет от души похлопать в ладоши, заливисто хохоча над «парадом европейских леваков». И если на минутку попробовать говорить серьезно, этот спектакль — отличный портрет текущего россиянина — потерянной нации, тонущей за бортом парохода современности, но тонущей гордо и драматично, как в нулевые видели в «Титанике». Год изоляции. Нет никаких представлений о том, как «иноземцы» живут. Понятно лишь, что «бесовщина» там у них, и с ума они все там посходили. Фантазии и эфиры федеральных телеканалов пока никто не запрещал. Нет никакого представления, какие же эпохи в нашей истории хороши, а какие преступны. Зато есть белоснежный храм на вершине холма и непреодолимое желание ответить «проклятому Западу», даже если тот ни о чем особенно не спрашивал. Все молятся богу, но никто не задумывается, что это уже давно «бог войны». Источник: пресс-служба Театра Наций Пожалуй, лишь пара тем в спектакле прозрачно и однозначно артикулирована.
В ответ на возможные упрёки, что он камня на камне не оставил от текста Лескова, Максим отвечает: «В этом же и чудо, и интересность театра, чтобы на основе того или иного текста создать новый мир». Несмотря на такой эклектичный состав действующих лиц, итог, к которому привело драматурга творческое путешествие-исследование русской души, вышел неожиданным. Это не любовь к государству, а любовь к людям, земле, языку и культуре», — делится своим открытием Максим. При модной картинке, которую видит зритель: яркой, европейской спектакль получился очень русским, прорусским». Гурген Цатурян Император Александр I «[В этом спектакле] открываются русские корни не только твоего древа, но твоей души сколько-то поколений назад, этакий русский ДНК, — поясняет Диана Вишнёва. Не объяснить это наше ДНК, эти наши глаза, наше понимание, как мы чувствуем музыку, жест, как мы переживаем, как мы в этой боли, печали и грусти находим самое светлое, как умеем выстрадать и набраться огромной силы. В этом всем есть Русь, её дух». Раскрывая секреты своего образа «блохи», Диана говорит: «Это не какое-то насекомое. Куколка — филигранность, драгоценность, привезенная из Англии, смотрит свысока, как высокое достижение техники, а Левша её оживляет.
Убить режиссёра. «Левша» в Театре Наций
Так, параллельный сюжет, протекающий на сцене, вплетается в контекст литературного произведения — и наоборот. Как в «Левше» Лескова перемешаны реальные и выдуманные исторические события, а российские императоры Александр I и Николай I становятся участниками легенды о гениальном тульском мастере, так в спектакле к рассказу о левше добавляется еще и история «из наших дней» о таком же гениальном самородке-электрике, который случайно выиграл билеты на спектакль театра Наций «Горбачев», устранил последствия внезапного короткого замыкания и остался работать в театре. А пропуском в мир искусства стало то, что на конкурсный вопрос — как звали Левшу в произведении Лескова, он знал ответ. Вот так вот часто гений в России оказывается в положении маленького человека, незамеченного никем. Это и станет магистральной темой яркого, смешного, страшного и вызывающего сочувствие зрелища на подмостках Театра Наций. Как оказалось, лесковские темы очень комфортно существуют и в лексике, и в общей парадигме нашего времени. Император Александр Павлович, решивший «по Европе проездиться», чтобы убедиться, что «мы, русские, со своим значением никуда не годимся», и Николай Павлович, убежденный в превосходстве русских, а также в острой необходимости ответить на вызов англичан в виде чудесной стальной блохи, умеющей танцевать, — такие мотивы можно заметить и у современных политических деятелей. В гротескной, почти клоунской манере обоих монархов играет очень пластичный Гурген Цатурян. Он тоже персонаж физического театра: есть ритмические акценты, концентрированное интенсивное существование на сцене.
По слаженности и отточенности действий он из тех, кто обнажает музыкальность структуры спектакля. Не изменился и «народ», воплощенный в фигуре гениального, но не признанного мастера Левши. Евгений Стычкин уже работавший с Максимом Диденко в спектакле «Норма» в Театре на Бронной — не только простодушный и искренний во всех проявлениях «рубаха парень», но и, что называется, «человек от театра»: он вскрывает магию театра, вынимает ее наружу. Начинает с того, что еще до начала спектакля при зрителях, которые только заходят в зал, устанавливает софиты и, перемещаясь со сцены на верхние ярусы театра, попутно рассказывает о семье, о мире для правшей и о том, как получил взбучку от отца, потому что писал левой рукой, обращается к балерине как к артистке, исполняющей в данный момент роль, и вообще делится впечатлениями о работе в театре.
И если на минутку попробовать говорить серьезно, этот спектакль — отличный портрет текущего россиянина — потерянной нации, тонущей за бортом парохода современности, но тонущей гордо и драматично, как в нулевые видели в «Титанике». Год изоляции. Нет никаких представлений о том, как «иноземцы» живут.
Понятно лишь, что «бесовщина» там у них, и с ума они все там посходили. Фантазии и эфиры федеральных телеканалов пока никто не запрещал. Нет никакого представления, какие же эпохи в нашей истории хороши, а какие преступны. Зато есть белоснежный храм на вершине холма и непреодолимое желание ответить «проклятому Западу», даже если тот ни о чем особенно не спрашивал. Все молятся богу, но никто не задумывается, что это уже давно «бог войны». Источник: пресс-служба Театра Наций Пожалуй, лишь пара тем в спектакле прозрачно и однозначно артикулирована. Это вторжение в тело повествования советских политических лидеров.
Умер один царь, второй, как вдруг «откуда ни возьмись» из трона «вылазит» вождь. Ошибка, сбой в работе театральной техники. Видеомаппинг в эти секунды глючит и настойчиво сообщает: «404». Красивая и остроумная метафора, где вроде все понятно, а если не понятно, то, пожалуй, и не стоит понимать.
Фото предоставлены пресс-службой театра Роль Левши играют по очереди два замечательных актёра — Евгений Стычкин и Александр Якин. Их главным партнёром становится Блоха — утончённое, красивое, хрупкое существо, исполняющее хореографические «па». Вначале Блоха напоминает сказочную фею, но уже в финале — предстаёт в образе измученной женщины в тулупчике, протяжно затягивающей песню: «А крутой бережок — это грудь моя, шёлковая трава — это волос мой, а речная вода — это слёзки мои, ключевая вода — это кровь моя». Блоху воплощают артистки балета — солистка балетной труппы Музыкального театра им. Станиславского и Вл.
Фото предоставлены пресс-службой театра Яркой и харизматичной работой стали образы Гургена Цатуряна, исполнившего две роли: Александра I и Николая I. Актёр безошибочно и точно попадает в тон гротескно-аллегорическому настроению спектакля, играя легко, броско и сочно. Его самодержцы напоминают гуттаперчевые игрушки, заведённые скакать и кривляться. Фото предоставлены пресс-службой театра Структура постановки совмещает монологи Левши обычно обращённые в зрительный зал , балетные партии Блохи и массовые сцены, лишённые текстового наполнения. Акцент на визуальности делает спектакль праздником художественного иносказания Марии Трегубовой. Она выступает не только автором сценографии и костюмов, ей также принадлежит концепция постановки, согласно которой — всё действие разворачивается у подножия массивного холма высота декорации около 7 метров. Вначале это возвышение напоминает декорацию к фильму ужасов: черный, зловещий и сморщенный монумент.
Человек, которому предлагается драматический выбор: быть меньшинством или никем.
Левша даже меньшинство меньшинства — самого редкого и недооцененного. Это то меньшинство, которое ещё не успело о себе заявить и на всех обидеться и за которое никто не думает заступаться. Другое дело Блоха: с одной стороны, она — искусительница, но в то же время — образ души, которой надели подковы, пригвоздили к земле. И она перестала танцевать». Диана Вишнёва: «Блоха наравне с Левшой становится главным персонажем спектакля. Её образ удивительно остро и актуально откликается в современности.
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА
Золоченые купола мценских храмов — с видами Биг-Бена и Пизанской башни. Причудливый антураж контрастно подчеркивает все то простое, живое, вечное, что есть в этой истории. Фон оттеняет чистоту и широту души человеческой, доблесть, доброту и могучий характер героев. Левша здесь — простодушный гений, преданный Отечеству. Человек с золотыми руками и золотым сердцем.
Тонкий юмор сочетается с дымкой светлой грусти.
Режиссер Александр Пономарев принял вызов Евгения Замятина и по-своему ответил на его «опыт воссоздания русской народной комедии». И дело тут не только в намерениях режиссера, а в самой пьесе, резко непохожей на повесть Лескова. Фото В. Луповского Выбор пьесы и режиссера, думаю, был неслучаен. С одной стороны, сказочная «Блоха» легче вписывается в детский репертуар, чем, например, «Гамлет», первый и самый легендарный спектакль МХАТ-2, сыгранный в этих стенах. Разудалая, искрящаяся бодрым «народным» весельем «Блоха», поставленная Алексеем Диким прямо вслед за шекспировской трагедией, послужила ей идейно-выдержанным противовесом и хорошим щитом подозрительному театру еще на целое десятилетие. Автор антиутопии «Мы» 1920 , показавший в ней подчинение тоталитарной силе, написал «Блоху» под впечатлением «машинизированной Англии» и как будто экспериментировал с теми же темами, которые его волновали в знаменитой антиутопии.
Из лесковского сказа последовательно он удалял «минор» и осваивал «мажор», используя достижения модернистского театра с его интересом к стилизациям и реконструкциям, к балаганам и скоморохам. Начиная расчищать пространство для пьесы, сокращая персонажей, он радостно придумывает трех скоморохов, уподобляя их вахтанговским маскам Панталоне, Тарталье и Бригелле. Они играют старуху и иностранца из скоморошьего представления, фрейлину Малафевну и тульскую Машку, аглицкую девку Мерю и хитрого аптекаря. Дикий с ужасом и восхищением следил за тем, как убывает из пьесы лесковское, как выветривается «судьба русского гения», гибнущего в больнице или тюрьме, и как его «душа улетает голубем ввысь». При таком подходе, пожалуй, не вышло бы стать противовесом Гамлету Михаила Чехова с его оголенными нервами и необходимостью связать распавшуюся связь времен, принятой как Крест и Жертва. Спектакль не просто любили — воспринимали как общую исповедь поколения и страшный отчет о пережитом. И многие плакали. Григорьев и А.
Гальченко в спектакле «Блоха». Луповского Замятин работал прямо поверх этого несказанного успеха и этих слез. Нелепый, жертвенный и во многом крестный путь леворукого мастерового, закончившего жизнь «подзаборной смертью» и шептавшего напоследок, чтобы государю передали секрет чистки ружей, почерпнутый им в Англии передали, но не откликнулся государь — и Крымскую войну проиграли так же нелепо, как и его, Левши, жизнь , растворялся совсем в иной тональности балагана и… спасал театр. Он же послужил, увы, разделению труппы, склоке, вылившейся на страницы газет и журналов, и уходу тех, кто был недоволен мистическим уклоном Чехова. Но спектакль продолжал жить и спасать… «Блоха». Луповского Александр Пономарев для этой истории тоже оказался неслучайным. Крученых, «Таню» А. Арбузова, «Снегурочку»… И что бы он ни делал, печать глубокого исследования-диалога с исчезнувшим, стертым или затертым текстом, восстановления его очертаний и контекстов — не реконструкции, но именно воскрешения — была его фирменным знаком и, если угодно, этическим жестом.
Лашкевич в спектакле «Блоха».
Мы вместе с художником Машей Трегубовой долго думали и создали на сцене некую нейронную сеть, где любой элемент может вызвать самые непредсказуемые последствия, — говорит Максим Диденко. И между всем этим должна возникнуть настоящая полифония». Подобно уникальным словечкам Лескова — нимфозория, мелкоскоп, клеветон, Твердиземное море — в спектакле Диденко возникают странные сложносочиненные термины и персонажи, каждый из которых, как и сам Левша в оригинальной повести, может повлиять на дела целого государства. К примеру, деревенские мужики, танцующие «пластическую кулебяку» на тему японских хокку. Венец творения — стальная блоха, которую в разных составах исполняют прима-балерина Мариинского театра Диана Вишнёва и прима-балерина Музыкального театра имени К.
Якобы это он отправился с высокими гостями из Эфиопии в цирк на Цветном бульваре, где как раз выступала Маргарита Назарова со своими питомцами. Эфиопского императора и его свиту поразило мастерство дрессировщицы... Упаковки в виде пирамидок стали одним из символов СССР.
В Советском Союзе они появились в начале 1960-х годов. До этого молоко покупали либо в стеклянных бутылках, либо на разлив из больших бидонов в собственную тару. Однако у этих способов продажи были существенные недостатки: молоко из бидонов быстро скисало, а стеклянные бутылки бились при транспортировке и стоили дорого. Многие мыли их и сдавали в специальные пункты приема, чтобы компенсировать цену. Новая картонная упаковка решила эти проблемы:... На фоне суперов из "Пацанов", супергерои самых известных нам комиксов, выглядят ясельной группой и очаровывают своей невинностью. Следует выразить признательность всей марвелоской и десишной подноготной за то, что на протяжении стольких фильмов, они соблюдали супергеройский этикет.
Евгений Стычкин сыграет Левшу в Театре Наций
Музыка. Новости и СМИ. Обучение. 21-24 в Театре Наций состоится премьера спектакля «Левша». Накануне мы поговорили с режиссером Максимом Диденко о патриотизме, блохах и человеческих ресурсах. «Левша» в Театре Наций.
Спектакль «Левша» в Театре наций
Купить билет на спектакль «Левша» в Театре Наций можно по цене от 750 до 6000 рублей. #Театр #Центральный федеральный округ. 21, 22, 23 и 24 мая на Основной сцене московского Театра Наций пройдут премьерные показы спектакля «Левша» по повести Николая Лескова «Сказ о тульском косом левше и о стальной блохе». 13, 14 и 15 сентября на основной сцене Театра Наций состоится показы спектакля «Левша» по повести Николая Лескова «Сказ о тульском косом левше и о стальной блохе». Режиссёр постановки — Максим Диденко. куют что-то такое: "Левша" а в Театре Наций, реж. Кадровый состав «Левши» – визитка Театра Наций, работающего как репертуарный театр без постоянной труппы; театр, привлекающий самые востребованные, пребывающие в тренде творческие силы. Левша в театре Наций, афиша спектакля. Купить билеты можно по телефону: (495) 215-22-17.
«Левша» в Театре Наций: сказ о потерянной нации
У нас вы сможете купить билеты на спектакль Левша в театр Наций даже в том случае, если билетов уже нет в кассе театра! Левша спектакль театр наций афиша. Идею поставить “Левшу” Максиму Диденко предложил худрук Театра Наций Евгений Миронов. Одной из завершающих премьер сезона 2020/21 в Театре Наций стала постановка «Левши» Максима Диденко.
Спектакль «Левша» в Театре Наций
Диана Вишнёва». Я тогда некоторое время жил в Лондоне, и сопоставление англосаксонского и русского менталитетов заставило меня по-другому взглянуть на известную с детства историю Левши. Вместе с художником Марией Трегубовой мы создали на сцене некую нейронную сеть, где любой элемент может вызвать самые непредсказуемые последствия. Монологи для Левши написал Валерий Печейкин.
Стену очень сильно повело. Трубу начало выгибать, зашивку в некоторых местах сильно зажало и смяло, так как на всех стыках по художественной задумке установлены декоративные рейки, они и давили на зашивку. Стене не хватило жёсткости. Даже существующие расшивы не давали жёсткости. Близился момент отправки, мы были в замешательстве.
Поставили в курс дела театр, так как требовалось совместное решение. Подключили инженеров театра, которые в итоге дали нам разрешение после проверки АРЗ, на котором будет висеть этот задник, добавить к занавесу еще 250 кг. На переделку нам дали всего неделю. Для начала мы расшили все рамы от поликарбоната, срезали перемычки из трубы 20х20х1,5 мм и добавили раскосы из трубы 40х20х1,5 мм. Заново перезашили всё сотовым поликарбонатом толщиной 8 мм. Переустановили рейки с большим люфтом. Оклеили и окрасили. Спроектировали и изготовили новые горизонтальные и вертикальные расшивки.
Собрали — стало гораздо лучше. Отправили в театр, но при сборке в театре снова пострадали нижние шесть деталей. Эти детали переделывали уже на месте. Решили именно их зашить сверхоблегчённой фанерой 6 мм. Конечно, мы вышли за грани допустимого веса, но АРЗ тем не менее исправно поднимает и опускает занавес, так как имеет свой технологический запас. Для круглого отверстия по задней части занавеса мы приварили круглую трубу, на нее через люверсы установили проекционную сетку, перекрывая отверстие. Белый занавес из двух частей и узкий занавес сначала так же не проходили по весовым параметрам. Театр предложил срастить штанкеты, так как занавесы раздвижные.
Мы установили занавесы на дорогу, которая и являлась спаривателем. Для каждого из трёх занавесов мы изготовили каретки с роликами вытаченные из капролона. С конструктивом в этом случае не возникло проблем, так как мы использовали АМГ трубу 40х20х2 мм. Занавесы хорошо держали жёсткость. Фиксаторы положений дорабатывали уже по месту в театре. Белому арлекину повезло меньше. По габаритам он 1,7х13 м. Арлекин служит центральным объектом среди занавесов, поэтому главным условием было, чтобы он висел на двух крайних тросах и не был виден зрителю.
Чтобы обеспечить жёсткость конструкции при двух точках подвеса, решили сделать объёмные фермы из АМГ трубы и на них навешивать панели арлекина. Но уже в театре поняли, что арлекину этого недостаточно, его выгибало по дуге и перевешивало вперед. Для выравнивания придумывали новый узел подвеса, изготовили и довезли в театр и для выравнивания установили дополнительную расшивку в виде объёмной фермы. Все задники оклеены суровой двуниткой под покраску, чтобы перед каждой премьерой можно было обновлять цвет декораций, белый и черный. Фото: Театр Наций, vesti. Для такой тонкой работы мы пригласили Юрия Лосева, который подготовил 3D-модель и файлы для резки и 3D-печати. Для начала модель разработали в фанерном каркасе. В качестве колёс использовали готовую резину от самоката, напечатав для неё фирменные колпаки.
После того как Юрий собрал фанерный каркас, к работе подключились наши электрики, зарядив в автомобиль дым машину для выхлопной трубы и электрику для свечения фар. Далее Юрий вырезал необходимые элементы из пенополистирола и наклеил их на фанеру. Параллельно Никита Нестеров напечатал остальные детали на 3D-принтере: руль, передние и задние фары. Собранную Волгу мы передали в руки бутафорам и Наталья Меркульева завершила процесс: оклеила все папье-маше, отшлифовала и отшкурила, покрасила и покрыла лаком с детальной прорисовкой маленьких элементов. По задумке постановщиков в спектакле присутствует и оригинальная Волга, но мятая. Бюджет не позволил нам использовать стеклопластик для ее создания, да и режиссер в итоге решил, что на сцене должна быть правда. По сюжету герой попадает в аварию, и автомобиль предстаёт перед зрителем в смятом виде. Далее артисты буквально за считанные минуты разбирают его по частям.
Мы купили старенькую Волгу на avito у одного автовладельца. На эвакуаторе транспортировали автомобиль в мастерские. Убрали все «внутренности» Волги, оставили лишь переднюю панель и сам каркас. Выдавили все стекла. Затем ребята от души замяли машину в соответствии с эскизом и распилили на шесть частей. А наши электрики внедрили подсветку в Волгу — у неё светятся фары. Чтобы машина была целостной, мы сварили для нее облегчённый каркас из стальной трубы 20х20х1,5 мм и установили к нему поворотные ролики. Съёмные элементы держатся на маленьких петлях.
Все лёгкие части снимают и уносят артисты, а крышу и бампер помогают унести монтировщики. Еще один реквизит, о котором стоит упомянуть — это ружьё. В начале спектакля семь артистов выходят с чёрными деталями в руках. Становясь в линейку детали образуют огромное ружье, выстреливающее в определенный момент фейерверком. Ружьё полуобъёмное. Мы изготовили его из фанеры и пеноплекса. Вырезали детали на ЧПУ станке, далее художник Андрей Дазиденко придал им полуобъём с помощью пеноплекса и папье-маше, оклеил и покрасил.
Из понравившегося: интересно раскрыты идеи «левши» в его восприятии мира, посыл про почерк и ирония о современном театре.
По традиции театр наций отличается ужасным отношением к зрителю, начиная с попытки просить QR-код у каждого с комментарием, что скоро это станет обязательным, заканчивая продажами билетов и рассадкой, но это уже не вопрос к спектаклю.
Жанр своей постановки по Николаю Лескову Диденко определил как «борщ», а по сути — как погружение в бессознательное русского народа, которое незаметно для всех вершит историю. По задумке Диденко и сценографа Мрии Трегубовой на сцене создано подобие нейронной сети, где действия любого элемента могут вызвать последствия любого масштаба — как в случае с лесковским Левшой, повлиявшим на дела государства.
"Левша" в Театре Наций: "Спектакль модный, ничего не поймёте"
Там нам поставили треть нашей горы, и мы практически полностью переделали спектакль. Причём и с точки зрения наших передвижений, решений сцен, пластических композиций и так далее, и по тексту. Как-то пере-придумали все. Интересно, что по тексту Лескова история Левши — это история простого человека, чей талант не в должной мере ценят на родине. И визуально в спектакле два мира: светлый и упорядоченный английский и русская тёмная хтонь. Получилось ли показать парадокс Левши и то, что отношение родины к нему не влияет на его отношение к родине? Да, его отношение остаётся неизменным. Там только английский не так чтобы упорядоченный. Он… карикатурно яркий, вывороченный наизнанку, зашкаливающе модный и извращенный.
А русский мир — действительно такая… хаотическая тёмная субстанция. Там вообще много про судьбу русского человека и про то, что эта вот гора — она рождает этих талантливых людей, и она же их пожирает. И мы стараемся, чтобы это было ни хорошо, ни плохо; ни памфлетом, ни политическим заявлением. Это просто размышление о том, как устроена русская земля, русский человек, их отношения между собой. Знаете, у меня есть несколько спектаклей, которые всегда всем нравятся. Они неплохие. Они хорошие. Но их в моем репертуаре становится все меньше.
Хочется какой-то остроты диалогов с публикой, со зрителем, чтобы был кто-то, кто выходит после спектаклей в состоянии восторга. Или, наоборот, возмущаясь. Мне кажется, что это важно. Так и здесь. Есть люди, которым я доверяю и к чьему мнению я прислушиваюсь, которые довольно резко сказали: «Мы были в полном восторге две трети спектакля, а в самом конце мы были в бешенстве. Почему вы показываете Англию так однобоко, так намеренно извращенно, постоянным каким-то ЛГБТ-парадом? Позиции нет.
Художник постановщик в театре. Спектакль Левша Мариинский театр. Ивановский театр кукол. Театральный фестиваль Школьная классика. Москонцерт спектакль Левша. Премьеры театра. Левша спектакль Ленсовета. Левша Москонцерт. Театр наций актерский состав. Театр наций артисты фото имена. Спектакль Левша в театре наций фото. Левша Пермь театр кукол. Левша театр кукол Воронеж. Левша Пермь спектакль. Театр кукол Петрозаводск Левша. Донецкий Республиканский Академический молодежный театр. Театральная постановка. Вчерашний спектакль. Левша Стычкин. Спектакль Лескова. Луганского театра им. Спектакль Левша продюсер. Спектакль два актёра. Спектакль Левша Донецкий драмтеатр.
С другой стороны, это до такой степени разные произведения, что у каждого существует своя специфика. Кстати, думаю, что Максим при его кажущейся легкости, — по крайней мере, мне кажущейся легкости, не знаю, все ли его воспринимают таким, — очень глубокий человек. У меня вообще впечатление, что он частично ребенок. Кажется, что он смеется, что-то шутит, что-то рассказывает, но при этом он явно на каком-то глубинном уровне свой спектакль, свое детище выстраивает. И он иногда говорит какие-то совершенно прекрасные слова о мистериях, о религии, об обрядовости, ну и так далее. Это, конечно, совсем иначе направляет всю нашу работу, и нас в том числе. Тебе кажется, что ты уже вроде всё делаешь, и у тебя все более-менее получается, и с точки зрения профессии действительно вроде все уже как-то произошло, все уже работает, все получается… И вдруг в разговоре он тебе забрасывает какую-то идею того, что происходит с твоим персонажем совсем на другом уровне. И тебе не дотянуться до этого, используя привычные инструменты, твой отработанный профессиональный сценический набор. Он не работает. И тогда ты пытаешься довериться, пытаешься пуститься в это путешествие с этим новым посылом; а уж во что он вырастет и вырастет ли — это уже другой вопрос. Диденко упоминал, что каждый участник спектакля привносит свой вклад, свое видение. Чьим детищем можно считать Левшу в итоге? Ну, ребенок общий. И если в «Норме» мы больше говорили про какие-то пластические вещи, то здесь мы говорили про логику текста. Он очень здорово Печейкиным подстроен, он все время имеет какую-то корреляцию, какие-то мостики от одного произведения к другому. Но тем не менее это не текст Левши и даже не текст про Левшу. Это какие-то размышления, переживания некоего придуманного нами «хорошего человека». К слову о тексте: в привычном смысле он в спектакле есть только у Левши. Что на ваш вкус сложнее: быть единственным персонажем, у которого есть текст, или фокусироваться на пластике? На самом деле, в «Норме» ведь тоже совершенно убойный сорокинский текст, и его очень много. Но если «Норма» требовала от меня каких-то совершенно до того не востребованных да и не открытых! Но при этом в «Левше» у меня есть дуэт с примой-балериной, звездой мирового масштаба Дианой Вишнёвой. Мы стоим на вершине огромной горы, и я так и сяк кручу, верчу и поднимаю Диану — так что, можно сказать, в моих руках будущее русского балета. Это, конечно, накладывает определенные обязательства и ответственность.
Постановка приурочена к 80-летию Веры Алентовой Смотреть Программа В новой постановке Максима Диденко немало персонажей, которые как и сам Левша в оригинальной повести Лескова, своей уникальностью и непосредственностью способны повлиять на дела целого государства. Мы вместе с художником Машей Трегубовой долго думали и создали на сцене некую нейронную сеть, где любой элемент может вызвать самые непредсказуемые последствия. Драматург Валерий Печейкин написал интересные монологи для Левши, а текст самого произведения Лескова мы решили дать в виде подписей к картинкам на экране. И между всем этим должна возникнуть настоящая полифония», — рассказал о своем творении Диденко. Билеты и цены Купить билет на спектакль «Левша» в Театре Наций можно по цене от 750 до 6000 рублей.