C4%B1/2004/2004%20TIKA_ Алексей Аджубей родился 9 января 1924 года в Самарканде. Отец — Иван Савельевич Аджубей (1883—1955)³, по происхождению крестьянин, в начале 1910-х годов был известным оперным певцом. При кончине века (стихотворение) "Вестник истины" № 6 (172), 2004. 11 марта 2006), российский журналист, публицист, многолетний сотрудник газеты Известия. Поляновский родился 19 февраля 1937 года в селе Лесной Терского района Ленин. биография, дата рождения.
Главное меню
- Читать онлайн Оттепель. Действующие лица бесплатно
- Сборник работ. Двухтысячные [Эдвин Луникович Поляновский] (fb2) читать онлайн
- Алиев рассказал о пяти основных принципах по нормализации отношений с Арменией
- Edvin Polyanovsky
Материалы по теме: Алексей Аджубей
C4%B1/2004/2004%20TIKA_ Алексей Аджубей родился 9 января 1924 года в Самарканде. Отец — Иван Савельевич Аджубей (1883—1955)³, по происхождению крестьянин, в начале 1910-х годов был известным оперным певцом. Милостивый государь Алексей Сергеевич, 12-го января ис-полнился уже год со времени моего необыкновенного займа у Вас. Я было надеялся скопить в конце года нужную сумму (200 р.), но. Пять принципов Аджубея (2004). Сегодня исполнилось бы 80 лет Алексею Аджубею. Незадолго до этой даты вышла в свет книга «Алексей Аджубей в коридорах четвертой власти»*. Бесплатно полная версия книг автора Алексей Иванович Аджубей без регистрации в формате FB2, EPUB, PDF, DOCX, MOBI, TXT, HTML. Исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося главреда.
Аджубей, Алексей Иванович (G;'rQyw, Glytvyw Nfgukfnc)
Slide to Unlock. Алексей Аджубей работал в газете "Известия" на должности редактора. Какие качества должен иметь упублицист? Упублицист должен обладать высочайшей профессиональной культурой факта, литературным языком, грамотностью, точностью и достоверностью. Эдвин Луникович Поляновский (19 февраля 1937 — 11 марта 2006) — советский и российский журналист, публицист, многолетний сотрудник газеты «Известия». Алексей Аджубей родился 9 января 1924 года в Самарканде (b). Отец — Иван Савельевич Аджубей (1883—1955)[2], по происхождению крестьянин, в начале 1910-х годов был известным оперным певцом. создатель популярной общеполитической центральной газеты 126. 3.1. Основные направления модернизации работы редакции газеты «Известия» 126. 3.2. Проблематика публицистических выступлений А. И. Аджубея на страницах «Известий» 180.
Coдepжaниe
- Алексей Аджубей
- Алексей Аджубей в коридорах четвертой власти
- Сборник работ. Двухтысячные [Эдвин Луникович Поляновский] (fb2) читать онлайн
- Эдвин Поляновский в библиотеке А. Белоусенко
Edvin Polyanovsky
Toгдa xoдилa тaкaя шyткa: «He имeй cтo дpyзeй, a жeниcь, кaк Aджyбeй» [8] в пpoдoлжeниe пocлoвицы "He имeй cтo pyблeй, a имeй cтo дpyзeй". Пpи нём гaзeтa cтaлa oдним из cимвoлoв « xpyщёвcкoй oттeпeли ». Зa 5 лeт тиpaж гaзeты yвeличилcя пoчти в 4 paзa, c 1,6 млн дo бoлee 6 млн экзeмпляpoв к oктябpю 1964 гoдa [10]. Учacтвoвaл в пoдгoтoвкe peчeй для Hикиты Xpyщёвa. B 1960 гoдy вмecтe c дpyгими жypнaлиcтaми H. Гpибaчёвым , Г. Жyкoвым , Л. Зa этy книгy им былa пpиcyждeнa Лeнинcкaя пpeмия.
Советский литературный генералитет. Пастернаком написал проникновенный очерк «Все — здесь…», впоследствии неоднократно переиздававшийся. Андрей Вознесенский. Катаева: — Русские врачи издавна называли друг друга «коллегами». Не дать ли такое название повести? Василий Аксенов. Сентиментальное путешествие. Надо что-то делать. Что можно было сделать? Естественно, надо было показать партии, то есть пресловутой этой Старой площади, что мы с нашим новым подходом, с лучшим пониманием современной молодежи принесем больше пользы «общему делу», чем замшелые бюрократы. Все вздыхали, поднимали глаза к потолку, разводили руками — надо спасать журнал! По сообщению Г. Вася по ней прошелся, так сказать, рукой мастера. Рождественский, А.
Сентиментальное путешествие. Надо что-то делать. Что можно было сделать? Естественно, надо было показать партии, то есть пресловутой этой Старой площади, что мы с нашим новым подходом, с лучшим пониманием современной молодежи принесем больше пользы «общему делу», чем замшелые бюрократы. Все вздыхали, поднимали глаза к потолку, разводили руками — надо спасать журнал! По сообщению Г. Вася по ней прошелся, так сказать, рукой мастера. Рождественский, А. Васнецов, Э. Эренбург, которому на встрече в Кремле тоже досталось, в свою очередь упрекнул А. Сказал ему в частном разговоре, — цитируем по дневниковой записи С. Ласкина, — вот что: «Слишком легко говорить об ответственности — это не нужно. И для чего так сразу! Ведь Вам ничего не угрожало.
Свою общую дочь Никита Хрущев и Нина Кухарчук считали подарком судьбы — ведь их первая малышка умерла еще во младенчестве. Видимо, поэтому Хрущевы назвали дочку Радой. Не меньше радостных эмоций она до ставила и своему мужу Алексею Аджубею, однокурснику по факультету журналистики МГУ. Нина Кухарчук и Никита Хрущев Красавец из альма-матер Никита Сергеевич любил всех своих детей, но воспитание полностью доверил жене. Даже когда его карьера устремилась вверх. Рада не стала «начальственной» дочкой — она сама старательно училась, сама выбирала жизненный путь: филфак МГУ после окончания элитной московской школы. На факультет журналистики Рада перевелась тоже сама, без протекции влиятельного отца. Никита Сергеевич исканиям дочери не препятствовал, начинания поддерживал, тем более поиск собственного пути проходил у дочери в рамках социальных приличий: она не отличалась эпатажным поведением «предыдущей принцессы» — Светланы Аллилуевой или «последующей» — Галины Брежневой. Ее не кружила череда любовных авантюр, чувства подстерегали прямо в стенах альма-матер в образе красавца-однокурсника Алеши Аджубея. У Алексея Аджубея до встречи с Радой Хрущевой за плечами уже была насыщенная история жизни. Он успел побывать на войне правда, в качестве артиста Ансамбля красноармейской песни и пляски , окончить Школу-студию МХАТ и жениться на юной Ирине Скобцевой. Но что-то его не устроило в актерской профессии, и после «театрального романа» он пришел в МГУ с твердой уверенностью стать журналистом. Здесь он и познакомился с Радой Хрущевой. Покинул пост сам Сплетни вокруг этого брака были неизбежны. Наследница Хрущева никогда не отличалась эффектной внешностью, но при этом обладала волей и целеустремленностью. После окончания МГУ она стала завотделом медицины и биологии в научно-популярном журнале «Наука и жизнь». Ощутив острую нехватку профессиональных знаний, Рада Никитична получила второе высшее образование на биофаке МГУ. Позже ее назначили заместителем главного редактора, и она проработала в этом издании всю жизнь. В отличие от нее, карьера мужа носила явные следы высокого протекционизма. Знаменитая шутка «Не имей сто друзей вариант: рублей , а женись как Аджубей! В 1950-м, еще студентом он пришел стажером в отдел спорта «Комсомольской правды». В 1951 году ему предложили постоянное место. Всего через год послали в «блатную» зарубежную командировку, да не в какую-нибудь Болгарию, а на слет молодежи в Австрию! А в 1956-м Алексей Аджубей занял кресло главного редактора молодежки. В 1959 году Аджубея назначили главным редактором правительственной газеты «Известия» В этой должности он практически возглавил пресс-службу Никиты Сергеевича писал его речи и доклады, сопровождал в поездах. Алексей Аджубей и Рада Хрущева Карьера Аджубея стремилась все выше и выше, но в октябре 1964 года его тесть был смещен со всех должностей в результате заговора партийной верхушки страны. Описывая в своей книге эти дни, Аджубей не оставляет вопросов: он знал, что это закат и его карьеры. Действительно, он незамедлительно покинул пост главного редактора «Известий» и был выведен из ЦК. Читайте также: Валерия биография личная жизнь дети фото Сплетники предполагали, что распадется и брак четы Аджубей.
Рецензии на книги — Алексей Аджубей
Письмо от 1 февраля 1899 г.: Милостивый государь Алексей Сергеевич, 12-го января ис-полнился уже год со времени моего необыкновенного займа у Вас. Азербайджанский президент Ильхам Алиев в ходе встречи с российским лидером Владимиром Путиным рассказал о пяти основных принципах, на основании которых отношения с Арменией могут быть нормализованы. 9 января – 100 лет со дня рождения Алексея Аджубея, легендарного журналиста, публициста, главреда "Комсомольской правды" и "Известий". The cutting slit can be less than 0.01mm, the focusing spot is small, high. премии, знавший «по-английски всего одно слово — “йес”»5; А. Аджубей — яркий журналист-реформатор, «считавший себя частью партийной номенклатуры»6; В. Бережков — представитель «Нового времени», переводчик Сталина в годы Второй мировой войны. «Недели», - самого первого в стране еженедельника для семейного чтения.
Алексей Аджубей в коридорах четвертой власти
Журналистика периода оттепели отличалась своей человечностью и антропоцентричностью. Аджубей обращался к различным актуальным темам времени, вел курс на десталинизацию прессы. Не чувствовался страх людей. С одной стороны, как зять Хрущева, он четко выполнял указания партии, с другой стороны, Аджубей был ориентирован на некоторую либеральность газеты, журналисты обладали некоторой свободой, которая позволяла высказываться на темы, ранее не затрагивавшиеся в СМИ. Журналист никогда не забывал о культуре, интеллигенции, высокодуховной парадигме. Журналист советской эпохи развивал нравственные идеалы, морально-этические нормы, самосознание гражданского общества и становление гуманизма.
В советское время была велика ответственность прессы перед читателем. Несмотря на то, что журналистика базировалась на авторитарных и тоталитарных принципах, в то же время журналисты старались помочь простому читателю. В редакцию «Известий» приходили миллионы писем с просьбой о помощи, и ни одно письмо не осталось не замеченным. При редакции работали общественные приемные, в которых решались проблемы населения. Аджубей писал о самых известных людях страны и в то же время о простых трудолюбивых работниках — мастерах своего дела.
Для него была характерна тяга к героике. Аджубей резко восставал против журналистских штампов, клише, заезженных оборотов. Он следил за чистотой русского языка, боролся с формализмом. Каждый выпуск газеты Аджубей стремился превратить в событие, он жаждал сенсаций, но все свои репортажи подкреплял достоверными и точными фактами. В советское время авторитет СМИ был непререкаем.
Велико было воздействие прессы на читателя. Аджубей в несколько раз повысил рейтинг газеты с 400 тысяч в 1959 году до почти 9 миллионов на октябрь 1964 года. Он был не только талантливым редактором, но и замечательным публицистом, открывшим советскому читателю зарубежный мир, международные и политические отношения. Газета «Известия» оперативно освещала все мировые события хотя больше с негативной стороны и имела большое воздействие на читателя. Даже после своей опалы, несмотря на то, что Аджубею не удалось повторно добиться больших высот в журналистике, он не растерял профессиональные качества и всегда работал достойно.
Аджубей внес вой вклад в историю отечественной журналистики, и современным журналистам публицистам и редакторам есть чему у него поучиться. Список использованной литературы1. Аджубей А. Журналистика — это призвание. Выступление главного редактора газеты «Известия» А.
Крушение иллюзий: Хрущев. Время в событиях и лицах. Те десять лет: Воспоминания о Н. Россия, 1989. Мамлеев, А.
Данилевич, В. Кривошеев и др. Алешкин А. Белков А. Советская публицистика и ее основные черты: Материалы к лекции.
Биография нашего друга. О читателе «Известий» для служебного пользования. Вильчек Л. Советская публицистика 1950-1980-х годов от В.
Хрущёва , 50 лет проработала в журнале «Наука и жизнь». Три сына.
И вправду, принципиальной особенностью Алексея Аджубея было то, что он впервые после долгих лет сталинщины взглянул на газету глазами не партийного цензора, а потребителя — рядового советского интеллигента. Юная Рада была мила, верна и заботлива, но… не более того. Впрочем, нет. Невеста обладала одним серьезным достоинством, перевешивающим отсутствие «90-60-90» и греческого профиля. Карьера молодого журналиста резко пошла в гору. Через пять лет после окончания университета Аджубей стал главным редактором «Комсомольской правды».
А еще через два года он принял «Известия» — вторую по рангу газету страны. Стукнуло ему в тот момент всего 35. В народе шутили: «Не имей сто друзей, а женись как Аджубей». Нельзя сказать, будто он вознесся из грязи в князи. Мать Алексея являлась настолько известным в Москве закройщиком, что ее уже можно было называть модельером. Она дружила со своими знаменитыми клиентами — Мариной Ладыниной и Еленой Булгаковой вдовой писателя.
А как-то раз даже сам Сталин потребовал от своей дочери, чтобы та одевалась именно у нее. И все же стать зятем Хрущева… Не все шестидесятники относились к числу романтиков и мечтателей. Во всяком случае, Аджубей был в полной мере наделен здравым смыслом. Обычно непотизм плодит высокопоставленных посредственностей. Однако бывают исключения. Алексей Иванович оказался не только ярок, но и талантлив.
А самое главное — он сформировался как личность в годы Оттепели. В результате миллионам людей эта эпоха запомнилась не столько по знаменитому докладу Хрущева о культе личности неопубликованному, но лишь зачитанному на партсобраниях , сколько по страницам «Известий», кардинальным образом изменившихся под руководством Аджубея. Тираж тогда вырос с 400 тыс. И все равно газета оставалась дефицитной. Один известинец признавался, что, «пользуясь служебным положением», осчастливил 40 знакомых, страстно жаждавших войти в число привилегированных лиц, обладающих подпиской. О невозможности купить кальсоны «Газета, как любимая женщина, — чтобы она нравилась, ее нужно переодевать каждый день».
В этой фразе Главного — суть того, что он сделал с журналистикой. Особенностью аджубеевских «Известий» стал прорыв к острой тематике. Не к инакомыслию и тем более к оппозиционности, а именно к остроте! Журналистика шестидесятников принципиально отличалась как от сталинской, так и от той, что начала формироваться на рубеже 80-х и 90-х гг.
Жуковым , Л. За эту книгу им была присуждена Ленинская премия. С 1960 года организовал выпуск еженедельника « Неделя » — фактически единственного в тот момент и на долгие годы неполитического издания такого формата в СССР. Владимир Снегирёв писал про него: «оказавшись у руля самых популярных газет страны, Алексей Иванович снискал себе уважение журналистского сообщества и неприязнь партийных бюрократов. Журналист Леонид Млечин написал о нём: "Он принадлежал к редкой породе газетных редакторов, которые работают азартно, фонтанируют идеями и умеют воодушевлять своих коллег. Тираж газеты достиг фантастической цифры в 8 млн экземпляров, при том что подписка была лимитирована.
После снятия Хрущёва с высших партийных должностей Аджубей был отстранён с занимаемых постов. Печатался под псевдонимом Радин [14].
Родители были вечно заняты на работе, а маленькая Рада оставлена на попечение деда и старшей сводной сестры Юли. Детский сад находился в том же доме, на 11 -м этаже. Воспоминания о раннем детстве у Рады остались тревожные: серый асфальт, холодный ветер, запах сгоревшей бумаги из урн и исчезающие вместе со своими родителями одна за другой подружки-соседки — шли годы сталинского террора. Оба родителя Рады были идейными революционерами, в семье царил культ Сталина.
Мать рано утром уезжала на работу на трамвае никогда не афишировала, чья она жена , а возвращалась поздно вечером, когда дети уже спали. Читайте также: Леонид натапов биография личная жизнь Она не мыслила себя домохозяйкой: бытовые вопросы лежали на плечах бабушки и девушки-прислуги, которая спала в коридоре на сундуке. Как и Никита Сергеевич, Нина Петровна происходила из очень бедной семьи, а потому и детей старалась воспитать в скромности и строгости. Матерью она была неласковой: никаких объятий и поцелуев, даже уменьшительно-ласкательных имен не полагалось. Рада выросла такой же. Позже, когда в семье появился сын Сергей и дочка Лена, которая часто болела, Нине Петровне пришлось делать выбор между карьерой и детьми, и она выбрала второе.
Зато Никита Сергеевич поднимался по партийной линии все выше. Хотя на достатке Хрущевых это никак не сказывалось. Сам генсек сетовал, что в бытность работы слесарем он зарабатывал куда больше! Ничего своего у семьи не было: казенная квартира, казенная машина, казенная мебель с инвентарными номерами. Рада помнит, как раз в год приходили какие-то люди с блокнотами и сверяли эти номера со своими списками. Рада Аджубей Хрущева с сестрами справа Каждую неделю дед отправлялся в распределитель и приносил огромный мешок провианта.
Но это были не деликатесы, а обычные продукты: хлеб, картошка, сливочное масло. А еще Хрущеву полагалась комната в однодневном доме отдыха, где он вместе с Радой проводил свой единственный выходной. Эти дни для девочки были особенными: благодаря им она имела возможность пообщаться с отцом.
Алексей Аджубей
Окончив элитную школу с золотой медалью, Рада сама поступила на филфак МГУ, а затем перевелась на факультет журналистики. Хрущев всегда относился к работникам пера снисходительно, однако дочери в ее предпочтениях не препятствовал. Вот только духовной связи, доверительных отношений между Радой и отцом не сложилось: это было больше похоже на уважение. Она никогда не задавала Никите Сергеевичу лишних вопросов и о своей жизни тоже не откровенничала. Смолчала и о романе с высоким красавцем Алексеем Аджубеем. Сказала, только когда молодой человек сделал ей предложение. Она бы согласилась жить с ним и в гражданском браке ведь и отец с матерью официально не были расписаны до 1965 года! Новость о женихе Хрущев воспринял прохладно: «Приводи, посмотрим!
Аджубею было 25, а Раде только исполнилось 20. Отец же выбор дочери и не одобрил и не забраковал. Он просто принял в свою семью Алешу, называл его исключительно на вы и всячески продвигал по карьерной лестнице. Его тогда прозвали «околорадский жук» и даже придумали дразнилку: «Не имей сто рублей, а женись, как Аджубей». А Рада после института устроилась в журнал «Наука и жизнь», где проработала всю жизнь, став начальником отдела, а затем заместителем главного редактора. Как и мать, она никогда и нигде не козыряла своим статусом дочери «хозяина страны». Совсем другое — ее супруг.
Вся страна знала, как он любит посидеть за столиком в элитных ресторанах в компании красавиц-актрис. Хрущев на измены зятя закрывал глаза: сами разберутся. А Рада так любила мужа, что не только прощала его, но и выгораживала перед своими родственниками и знакомыми. Она недавно родила сына и получала второе высшее образование на вечернем отделении биофака МГУ.
Враги не дремлют. Последняя работа по указанию ЦК — это показательные процессы, а затем выкорчевывание и уничтожение врагов народа. В Архангельской области много всякой сволочи.
Мы вскрыли дополнительно 10 контрреволюционных организаций. Мы просим и будем просить ЦК увеличить нам лимит по первой категории в порядке подготовки к выборам. У нас такая область, что требуется еще подавить этих гадов. Голос с места. Везде не мешает нажать. Мы подсчитали: человек на 400—500 не мешало бы нам лимит получить. Это помогло бы нам лучше подготовиться к выборам в Верховный Совет».
Как охотники, берут лицензию на отстрел. Фамилий — никаких, просто количество! Уже не тучи в зале, а гром и молнии. Все требуют крови. Вот в эту минуту к трибуне направляется первый секретарь Курского обкома партии Пескарев. Начал с критики многотысячных митингов, которые уже одобрил Сталин. Как нам дойти до каждого избирателя?
Дойти не формально, а по существу, не только через митинги, а так, чтобы знать настроение каждого. Мы должны найти, именно найти всех тех избирателей, у которых имеются законные обиды на Советскую власть. В руководстве областной прокуратуры и областного суда у нас долгое время орудовали мерзавцы, они центр тяжести карательной политики перенесли на ни в чем не повинных людей, главным образом на колхозный и сельский актив. За три года было осуждено у нас 87 тысяч человек, из них 18 тысяч колхозного и сельского актива, то есть в среднем по 2 активиста на колхоз и на сельский совет. Судили по пустякам, судили незаконно». В зале повисла напряженная тишина. Тишина стала зловещей.
Пескарев приводит примеры — за что людей осудили. Бригадир колхоза Телегин на три часа опоздал на работу. Колхозник Гриневич получил хромую лошадь, которая потом пала, а его осудили за халатность… Не выдерживает Мехлис, подает ядовитую реплику: «А вы дела не просматривали? Молодой парень по предложению председателя колхоза получил жеребую матку для возки дров. Лошадь в лесу споткнулась о пенек и абортировалась. Он получил два с половиной года тюрьмы. Недавно его только выпустили».
Вырулить, спасти ситуацию пытается смирный старичок. У вас и сейчас много дел, боюсь, что аналогичного порядка. О чем у нас идет спор? Я с вами, Михаил Иванович, никогда не спорил… После пересмотра этих дел мы будем иметь не один десяток тысяч агитаторов за нас». А вот примеры противоположные: люди должны быть наказаны, а они — при власти. Страдают все те же, у кого меньше прав. Взятку 50 рублей он взял, а сына не устроил.
Мы вынесли решение, чтобы судебные органы разобрались. Так и записали в решении, за 50 рублей предать суду? Он взял взятку, и прокурор расследует это дело. Женщина сорвала сына со школы, у нее тяжелое материальное положение, и она хотела, чтобы сын пошел работать. На одном участке выявилось 30 неграмотных. Они поставили вопрос: как же мы будем голосовать? Организовали кружок по ликвидации неграмотности.
А у вас, кроме этих тридцати, неграмотных нет больше? Я говорю об одном участке. Сколько их у нас и у вас! В заключение, вместо привычной здравицы Сталину, секретарь обкома говорит о пустословии, задает вопросы залу и президиуму: «В проекте резолюции говорится о том, чтобы с кандидатом в депутаты познакомились все избирательные округа. Что это значит? Да, лично. Он должен будет объездить 150 тысяч избирателей.
В городе это гораздо легче сделать, а как быть в деревне? Вот вы и подумайте. Вопрос для меня неясен». С этими словами он покидает трибуну. Понимал ли Пескарев, что совершил самоубийство? Георгию Сергеевичу остается поработать в Курске совсем немного, но он еще успеет освободить невинных людей из тюрем и лагерей. Они даже не догадываются, что рождением своим обязаны никому нынче не известному секретарю обкома.
Я опять — о памяти, об увековечении. Думаю, этот человек заслужил памятник или название улицы, в Курске — во всяком случае. Три месяца безработный. В августе отправлен в провинцию заведовать областным отделом народного образования. Поработал — месяц. Заметьте, с Курском как бы ничего не связано. Расстреляли в тот же день.
Похоронен предположительно либо в Бутово, либо в совхозе «Коммунарка» Московской области. Неожиданно он вступился за главного доносчика Калининской области. Был такой Вениамин Коротяев, он четыре месяца возглавлял обком комсомола. За это время разоблачил 41 «врага народа». Не исключено, что и донос на Пескарева написал он. Просто время было такое. Вы тот период не рисуйте черной краской.
А лучше — фамилию мою не называйте. Зверь лизнул горячей крови Страна захлебнулась в крови, и нужна была передышка, точнее, видимость ее. Во-первых, выборы выиграны. Во-вторых, массу расстрелянных партийных руководителей утверждало перед тем на высокие должности Политбюро, подписи — самого Сталина, значит, и он, Сталин, насаждал «врагов народа». В-третьих, петля затянулась так туго, что нависла реальная угроза и над членами Политбюро. На январском пленуме 1938 года Маленков, возглавлявший отдел руководящих партийных органов, выступил с неожиданным докладом «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии…» Зал не очень понял, что происходит. Еще два месяца назад депутаты аплодировали друг другу за призывы к расстрелам.
И вдруг — Маленков: перегибы, репрессии. Больше других досталось Багирову, первому секретарю ЦК Азербайджана. Багиров с места перебивает его. Базарная перепалка. ЦК КП б Азербайджана 5 ноября 1937 г. Может быть, кто-либо из них арестован? Я дам справку, сколько из них сидит.
Сперва ты дай справку, а потом я. Сперва ты скажи, ты докладчик. Если угодно, я назову цифру. У меня имеется шифровка из ЦК Азербайджана». Сталин не вмешивается, зал молчит. Багиров, восточный человек, все понял. После доклада он выходит в прениях вторым и с трибуны благодарит ЦК, Маленкова за «совершенно правильное и своевременное предупреждение», «серьезные ошибки… нужно было нас одернуть как следует».
Следующим на трибуну поднялся Постышев — глава Куйбышевского обкома. Отчет начал бойко, но Ежов осадил: — Ты лучше расскажи, как распустили 30 райкомов. Не увиливай. Относительно роспуска 30 райкомов. Уже 34 теперь. Руководство советское и партийное было враждебное, начиная от областного и кончая районным. Микоян: Все?
Что тут удивляться. Я подсчитал, и выходит, что 12 лет сидели враги. Например, у нас в облисполкоме, вплоть до технических работников, сидели самые матерые враги, которые признались в своей вредительской работе. Начиная с председателя облисполкома, с его заместителя, консультантов, секретарей — все враги. Все отделы исполкома были засорены врагами. Возьмите облпотребсоюз. Там сидел враг Вермул.
Возьмите по торговой линии — там тоже сидели враги. Теперь возьмите председателей райисполкомов — все враги. Подавляющее большинство вторых секретарей, я уже не говорю о первых — враги, и не просто враги, но там много сидело шпионов: поляки, латыши, они подбирали всякую махровую сволочь… как по партийной, так и по советской линии. Уполномоченный КПК Френкель — тоже враг, и оба его заместителя — шпионы. Возьмите советский контроль — враги. Честные люди хоть были там? Из руководящей головки — из секретарей райкомов, председателей райисполкомов почти ни одного честного не оказалось».
Постышев — кандидат в члены Политбюро, просто так его с трибуны не сгонишь. Он убежден в своей правоте и не понимает, что происходит: ведь это они, те, кто в президиуме, еще вчера давали ему разнарядки на расстрелы, и он не просто выполнял, а как бы брал встречные обязательства. В чем его вина? Слишком переусердствовал? Но если бы недоусердствовал, было б куда хуже. Ему намекают: сейчас временная короткая передышка. Но он не понимает, он знает, что завтра-послезавтра опять пойдут расстрельные директивы.
Он как бы демаскирует всегдашнюю линию партии. Не преувеличиваете ли вы, т. Нет, не преувеличиваю. Возьмите облисполком. Материалы есть, люди сидят, и они признаются… Возьмите секретаря Ульяновского горкома — красный профессор, враг матерый. Секретарь Сызранского юркома — красный профессор, тоже враг матерый. Неужели все члены пленумов райкомов оказались врагами?
Я потом тебе скажу. Дискредитация партии получается». Ошибочно говоришь. Если вначале запутался, исправь ошибку хоть в конце речи». Зверь уже давно лижет кровь. Постышев, вы говорите уже полчаса. Да не я, а со мной говорят полчаса».
Огрызнулся и ушел с трибуны. В тот же день, 14 января 1938 года, на вечернем заседании с трибуны пленума Постышева добивает его ближайший сподвижник, секретарь Куйбышевского обкома Игнатов. Постышев понял: это конец. Он просит слова для покаяния, рвется к трибуне, но Сталин его не пускает. У нас здесь в президиуме ЦК, или Политбюро, как хотите, сложилось мнение, что после всего случившегося надо какие-либо меры принять в отношении тов. И мнение сложилось такое, что следовало бы его вывести из состава кандидатов в члены Политбюро, оставив его членом ЦК. Председательствующий Андреев : Кто за то, чтобы принять предложение товарища Сталина?
Кто воздержался? Вскоре после пленума Постышева расстреляли. И вся-то беда Павла Петровича — не заметил отмашки. У него была богатая партийная родословная… После окончания Гражданской войны особенно свирепствовал Особый отдел ВЧК, которым руководил полусумасшедший Кедров. Он расстреливал малолетних «шпионов» от 8 до 14 лет. Иногда — в присутствии родителей. Иногда расстреливали родителей в присутствии детей.
Иногда тех и других вместе. Таким же палачом была и жена Кедрова — Ревекка Майзель, в прошлом скромная фельдшерица в провинциальном городке Тверской губернии. В Архангельске Майзель-Кедрова собственноручно расстреляла 87 офицеров, распорядилась потопить баржу с 500 беженцами и солдатами армии Миллера. Изощренная пара. По Архангельску торжественно везли пустые красные гробы, закапывали в землю, а потом Ревекка с мужем начинали расправы с партийными врагами. Кедров в итоге оказался в психиатрической больнице. Лацис — председатель Всеукраинской ЧК.
Создал уездные, губернские, городские, железнодорожные, транспортные, фронтовые ЧК, «военно-полевые», «военно-революционные» трибуналы, «чрезвычайные» штабы, «карательные экспедиции». В одном только Киеве было 16 самых разных Чрезвычайных Комиссий, каждая выносила самостоятельные смертные приговоры. Может ли быть нормальным человек, который ставит смерть на поток? Петерс, один из руководителей ВЧК, любил сам присутствовать на казнях. За ним бегал его сын 8—9 лет и приставал к отцу: «Папа, дай я…» Свято место не бывает пусто. Вместо Постышева Сталин объявил кандидатом в члены Политбюро Хрущева, который очень скоро прислал из Киева в Москву телеграмму с просьбой вынести двадцати тысячам человек приговор первой категории. И еще Сталин предложил пленуму: — Ввести в состав Оргбюро товарища Мехлиса.
Того самого, который свирепствовал в Гражданскую войну и превзошел в жестокости саму Землячку. Кстати, она и здесь, на пленуме, по-прежнему при деле — член Бюро Комиссии Советского контроля, через год станет членом ЦК. Спектакль — как пустые красные гробы. На пенсии. Мне много лет. В статье «В гранитном лагере» вы написали о том, что Багирова расстреляли после смерти Сталина. Это не так.
Его никто не расстреливал. Это неправда. Мой отец близко знал все окружение Багирова, а я дружил с его сыном Дженом. Судила Багирова выездная коллегия под руководством генерал-лейтенанта Чепцова. В 1956 году. Формально — открытый, но вход — по пропускам. Я знакомился с томами этого уголовного дела.
Багирова обвиняли в том, что он одних только коммунистов расстрелял 40 тысяч. Чепцов его спрашивает: «Вы были членом контрреволюционной организации? Может быть, она была контрреволюционной, я не знаю». После «расстрела» Багирова держали в тюрьмах, только в мусульманских краях. Сначала его очень долго держали в Казанской тюрьме, в одиночке. Допускали к нему только Джена, сына. Джен сам сообщил мне, как отец сказал ему: «Я горд тем, что не только моя жизнь, но даже смерть понадобилась Советской власти».
А кто расстреливал… По словам этого юриста на пенсии, Багирова потом перевели в Ташкентскую тюрьму, «в номерную одиночку». Фамилия заключенного была скрыта, только номер. Умер он своей смертью в 1977 году, то есть через 21 год после приговора. Наверное, Багиров был кому-то нужен, очень много знал. Во всяком случае, в тюрьме он очень долго писал воспоминания. И не верю, и верю. Мы Конечно, Пескарев в наши дни уцелел бы.
Но к власти его и сегодня бы не допустили. Меня волнуют эти два отклика — молодого ученого из Твери и пожилого юриста, выходца из Азербайджана. Совершенно противоположные по взглядам — пробольшевик и антибольшевик, но такие одинаково осторожные анонимы. Откуда у нас такая тревога, которой не было уже давно? Все обсуждают президента, вплоть до походки. Мне тоже нравится: не походка — походочка, отмашка только левой. В фильме «Служили два товарища» один герой говорит другому: смотри по склону — это офицер идет, левой рукой отмахивает, а правая — словно пришита, привык шашку-то поддерживать.
Хороша походка, но не гражданская. А что, впрочем: президент — на нем пока греха тяжелого нет. Надо на себя посмотреть. В самые мрачные годы в стране было 11 миллионов стукачей. Жителей в стране — 170 миллионов, это около 50 миллионов семей. То есть на каждые четыре-пять семей — осведомитель. Это значит — в каждом подъезде и на каждом этаже.
Добавьте сюда добровольцев, стучавших от избытка чувств к Родине или из зависти к соседу. Между прочим, на каждого арестованного приходилось в среднем по два добровольных доноса. Власти властями, но исполнителем был народ.
Читайте также: Валерия биография личная жизнь дети фото Сплетники предполагали, что распадется и брак четы Аджубей. Рада любила супруга, была его верной спутницей во все дни. Он же, будучи в зените славы, часто появлялся в обществе известных красавиц — моделей и актрис. Вопреки ожиданиям тусовочных сплетников, брак сохранился: у Рады хватило мудрости сберечь семью и вырастить троих сыновей. Человек системы Очередной зять Брежнева Юрий Чурбанов, возможно, кому-то казался редким счастливчиком. Еще бы: на него обратила внимание сама Галина Брежнева!
После их случайного знакомства на вечеринке Галина вскоре представила его пред папины светлые очи. Уставшей к тому времени от череды неудачных романов Гале хотелось мужского плеча. Ее уставшему от эпатажной дочери отцу — спокойствия за судьбу чада. Хоть и непутевой была дочь, но Леонид Ильич любил ее и пытался держать «в рамках». Проблема несвободы претендента никого не смутила: Юрий Михайлович скоропостижно развелся и стремительно расписался с новой пассией. Вскоре появилась новая народная поговорка: «Не имей сто баранов, а женись как Чурбанов». Известно, что счастья этот брак не принес никому — Галю Чурбанову урезонить так и не получилось, она продолжала кутить и спиваться. Юрий тоже начал серьезно прикладывался — видимо, от обманутых ожиданий. Леонид Ильич так и не получил спокойствия, но он старался, как мог.
А мог он только поощрять зятя и продвигать его по службе. Став зятем Леонида Ильича, подполковник Чурбанов сразу занял должность заместителя начальника политуправления внутренних войск МВД. Затем — начальника того же управления. В 1977-м — заместитель министра внутренних дел, а в 1980-м — первый заместитель того же министра. Член Центральной ревизионной комиссии, кандидат в члены ЦК, депутат Верховного совета. Дружеская рука тестя подтягивала его все выше и выше. В 1981 году Чурбанову присвоили звание генерал-полковника, наградили Государственной премией «За обеспечение порядка во время проведения Олимпиады-80». К этому моменту брак Юрия Михайловича и Галины Леонидовны давно был формальным, но у зятя Брежнева не возникало даже мысли развестись с непутевой женой. Жирный крест на уютном бытие поставила смерть тестя.
Говорят, Юрий Андропов лично пообещал Юрию Михайловичу спокойствие и неприкосновенность. Только век Андропова оказался слишком короток, а уже при Черненко Чурбанова значительно понизили в должности. В 1986 году и вовсе отправили в отставку, а 1987-й стал для него роковым. Время диктовало свою конъюнктуру: партийные традиции соединились с веяниями горбачевской перестройки — требовались разоблачения. Тут и аукнулись Чурбанову родственные связи с кланом Брежневых: ему вменили взятки в огромных размерах.
И как тут выставить оценку.
Алексей аджубей биография личная жизнь
В дни, когда «весь Питер» и «вся Москва» переживали процесс над тунеядцем И. Бродским, А. Яшин в своем дневнике от 21 апреля 1964 сохранил обращенное к нему письмо А. Почему мое имя связывают с этим подонком? А то, что меня это дело не волнует, так что тут особенного?
Разве первого тунеядца высылают из Ленинграда? Почему же Ваши Маршаки и Чуковские за других-то не вступились, раз уж они такие принципиальные? А где они были, когда громили Яшина с Абрамовым? Почему у них тогда-то не возмутилась гражданская совесть?
Нет, Гранин Данила , видимо, прав: нехорошим душком попахивает от их заступничества. Одним словом, плевать мне на московских «принципиалов». Нашли вой из-за кого подымать. Небось их Ваньки да Маньки не волнуют.
Так как это скорее проявление общего для всех деревенщиков и едва не классового неприятия городской интеллигенции и ее распрей с властью, далеких будто бы от «Ванек» с «Маньками». И это, если смотреть с исторического отдаления, даже странно, поскольку именно народолюбивые городские интеллигенты, в том числе и еврейского происхождения, были в ту пору основными читателями и прославителями деревенской прозы, обеспечив ее фантастический успех, и не кто-нибудь, но именно Ю.
Поповкину, и отзывчивый вождь народов по совету К. Симонова будто бы заменил беззащитных «Солдат» на поповкинскую «Семью Рубанюк» [41]. Такие сообщения о недополученной славе будут множиться в устных рассказах А. Нам же лучше сосредоточиться на подтвержденных фактах и сказать, что А. Лазарева [42] , — отстаивая интересы издательства в «паскудной тяжбе» с В.
Гроссманом, от которого требовали вернуть аванс за принятый в печать, но не выпущенный роман «За правое дело». Ну а дальше… Дальше демобилизация из армии в чине подполковника [43] , учеба на Высших литературных курсах 1955—1957 [44] и этапы уже собственно писательской службы: член редколлегии «Литературной газеты» по разделу русской литературы при В. Кочетове 1957—1960 , первый заместитель главного редактора «Огонька» при А. Соболеве 1965—1968. Служил всюду исправно — и высшей власти, и той, что поближе. Например, еще работая в «Литгазете» под началом В. Кочетова, откликнулся на его роман трехподвальной панегирической статьей «Братья Ершовы ведут бой» в дружественном еженедельнике «Литература и жизнь» 3 сентября 1958 [45].
Что же касается А. Софронова и Л. Соболева, то они чувствовали себя с таким замом, будто за каменной стеной, и смело могли пускаться как в долгие зарубежные путешествия, так и в еще более длительные творческие отпуска. С таким опытом можно было А. Естественно поэтому, что едва освободилось место главного редактора в «Москве», как А. Борозду не портил, идеологическую дисциплину блюл свято: уволил, скажем, вскоре после своего назначения заведующую отделом поэзии Е. Ласкину за публикацию «идейно вредного» стихотворения С.
Липкина «Союз И» Москва. Журнал, при его предшественнике Е. Поповкине расхристанный, заметно присмирел. Авторами номер раз стали С. Бабаевский, П. Проскурин, другие проверенные автоматчики партии, в редакции воцарились, — вспоминает Д. Тевекелян, недолгое время работавшая с А.
А сам А. Не все, впрочем, было так мрачно: в подшивках «Москвы» за те годы можно найти и интересные историко-литературные публикации, и нашумевшие в свое время романы «Семнадцать мгновений весны» Ю. Семенова 1969. Евтушенко с напутствием В. Распутина 1981. Поэтому и не надо бы было А. Так ведь приписал же, в интервью «Российской газете» от 4 ноября 2002 года красочно рассказал и о своих отношениях с Е.
Булгаковой, и о боях с цензурой, даже вздохнул напоследок: «Роман я прочитал в рукописи, и он потряс меня». Сомнительна — последний уже пример — и многократно изложенная А. Лобанова «Освобождение», разгневавшая Ю. Андропова, и… И безвинного А. Заставили отменить решение. И все бы вроде ладно. Если забыть про последовательность событий, про то, что роман вышел в 1981 году Наш современник.
Лобанова была напечатана в 1982-м Волга. Досадные, нечего говорить, эти «ошибки памяти». Тем более что среди столпов т. На перестройку А. Но каких? Гумилевские «Записки кавалериста», набоковская «Защита Лужина» — вещи замечательные, но лишенные социального нерва, а растянувшаяся на два года публикация из номера в номер карамзинской «Истории Государства Российского» и вовсе выглядела жестом либо отчаяния, либо полной растерянности. Так что свою отставку А.
Ездил только в Саратов на вручение ежегодной премии, которой губернатор Д. Аяцков дал его имя. Хлопотал сначала перед Ельциным, потом перед Путиным о возвращении городу на Волге гордого имени Сталинград [50] , дописывал, хотя не успел дописать, роман «Оккупанты» о том «как нас встречали в 1944—1945 годах в освобождающейся от фашизма Европе. Дороги и в Чехословакии, и в других странах цветами были уложены» [51]. И ни на йоту не поступился принципами, сказав в одном из предсмертных интервью: Величайшая коммунистическая идея ни в чем не виновата. И кто бы ни пытался доказать обратное, всегда терпел провал. Советский Союз был величайшей державой, в мире их было всего две, вторая — Соединенные Штаты.
А теперь… [52] Соч. Алексин Гоберман Анатолий Георгиевич 1924—2017 «А у меня вот судьба сложилась счастливо», — сказал А. И — если откорректировать эти слова спецификой советского XX века — не ошибся. Его отец в 1937-м был, правда, как и многие, арестован, приговорен к расстрелу, но через полтора года ввиду пересмотра дела освобожден. И сам А. И на войне его не убило — был вместе с матерью вывезен в Каменск-Уральский на строительство Уральского алюминиевого завода. Работал там в многотиражной газете «Крепость обороны», снабжал ее заметками и стихами, опять-таки патриотическими, и даже получил первую государственную награду — медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
А вернувшись в Москву, учился почему-то на индийском отделении Московского института востоковедения — без большого, однако, усердия [53] , зато стихи писал по-прежнему и в столичной литературной жизни понемногу осваивался. И снова везенье — в 1947 году А. Маршак, Л. Кассиль, К. Паустовский его стихи не одобрили и посоветовали переключиться на прозу. Жизнь, словом, наладилась, и только Л. Чуковская знаменитой статьей «О чувстве жизненной правды» ударила по молодому автору, обвинив его в сладенькой фальши и найдя, что проза А.
За начинающего собрата, впрочем, заступились старшие товарищи С. Михалков, Н. Томан, Ю. Яковлев Литературная газета, 29 мая 1954 , и больше никто и никогда его произведения критике уже не подвергал. Да, собственно говоря, и не за что было — А. Словом, и популярность, и авторитет А. Писательская молва связывала эту карьеру с благоволением С.
Михалкова, при котором А. Красухина, — будто бы был «как шестерка при пахане, — и денщиком, и заботливой нянькой, и весьма толковым делопроизводителем, недаром держался за Сергея Владимировича обеими руками. Вся его сытая номенклатурная секретарская жизнь держалась на этой связи». Сказано, может быть, слишком сильно, хотя, однако же, небезосновательно. Во всяком случае, едва став в 1965 году первым секретарем Московской писательской организации, С. Михалков тут же и А. Репутация у этого «малого», — как тогда говорили, — писательского Союза уже тогда была скверной, националистической и едва не антисемитской, и стоит внимания, что А.
Но ведь справлялся же. Лишь заметив как-то, что «меня лично антисемитизм ни разу не касался» [54] , и навсегда выбрав осмотрительность как норму поведения, ни разу и ни в чем не засветившись как благовидными, так и неблаговидными гражданскими поступками [55]. Возможно, прав Л. Лазарев, и «сверхблагополучный» А. А возможно, так казалось лишь со стороны, ибо миром детской литературы, детских изданий и издательств А. Удивительно ли, что кто-то из коллег по «детскому цеху» признателен ему, что называется, по гроб жизни, а кто-то — ну, например, Э. Успенский — именно его и С.
Михалкова называл «самыми главными негодяями в Союзе писателей», ибо они конкуренции не терпели и будто бы «всё выжигали вокруг себя! И статусные обычно вице-президентские должности в бесчисленных общественных организациях и советах: от Советского комитета защиты мира до Ассоциации деятелей литературы и искусства для детей… И высокие награды: от орденов Ленина, Трудового Красного Знамени до премий — Ленинского комсомола 1970 , Государственных РСФСР 1974 и СССР 1978 , иных бесчисленно многих… Так бы и жить. Но на рубеже 1980—1990-х годов все союзы писателей и вся вертикаль литературной власти рухнули, переиздания на какое-то время и казалось, что навсегда приостановились, антисемиты, благодаря декретированной свободе слова и собраний, распоясались донельзя. И тут, — процитируем еще раз Г. Красухина, — А. Рабина, а потом осел и на годы, пока в 2011-м не переселился поближе к дочери в Люксембург. И трудно сказать, имела ли его трагическая и анти-антисемитская «Сага о Певзнерах» заметный успех в Израиле.
В России, кажется, все-таки нет, зато, после издательского обморока в первой половине 1990-х, переиздания его давних и уж точно полюбившихся читателям повестей хлынули потоком. Их читают, о них спорят — не в критике уже, правда, и не на собраниях, а в социальных сетях. И может ли быть лучшей память о писателе, прах которого, как и было предусмотрено завещанием, тихо, без публичной огласки захоронен на московском Кунцевском кладбище, рядом с могилами его родителей? Симоновым и Е. Долматовским — получает орден «Знак Почета». Вот и пигалица вроде бы, отнюдь не красотка, так что А. Ахматова называла ее «алигерицей», а И.
Эренбург сравнивал с «маленькой птичкой», однако же звезда. И любовная биография этой репутации под стать: нашумевшая связь с Я. Смеляковым, короткие романы с А. Фатьяновым, Н. Тихоновым, А. Тарковским, брак с начинающим композитором К. Макаровым-Ракитиным и, уже после его гибели на фронте, страстный союз с А.
Фадеевым, тоже, впрочем, недолгий, но ставший, — как скажет позднее А. А главными событиями литературной биографии стали поэмы — «Зоя», уже менее через полгода после первой публикации Знамя. Патетическую «Зою» встретили рукоплесканиями, не смолкавшими до самого конца советской истории. А к «Твоей победе» отнеслись настороженно. И потому что А. И потому что смысловым центром поэмы неожиданно стала главка «Мы — евреи», где «во имя чести племени, гонимого в веках», были прославлены «потомки Маккавеев» — еврейские «мальчики, пропавшие без вести, мальчики, убитые в боях». За это А.
Но обошлось — тем, что поэму с тех пор если изредка и перепечатывали, то без опасных строк, да Н. Грибачев прикрикнул: мол, «поэт, забыв о народе, о Родине, обо всем, что свято для советского человека, копается в своей мелкой душонке! Чуковской, — как «стареющая девочка, старенькая пионерка» [60] , с неизжитым задором бросающаяся на поддержку всего, что казалось ей соответствующим курсу партии на восстановление ленинских норм жизни. Во всяком случае, приняла деятельное участие в редколлегии кооперативного сборника «Литературная Москва», а когда Хрущев во время исторического обеда с писателями 19 мая 1957 года напустился на его создателей, единственная попыталась ему возразить, и это, — говорит И. Эренбург, — был «голос маленькой пичуги среди урагана». Хрущев, по рассказам очевидцев еще и хвативший на этом банкете лишку [61] , пришел в неистовство: «Отрыжка капиталистического Запада!.. Не верю таким коммунистам!
Вот беспартийному Соболеву верю!.. Пакостите за спиной! О буржуазной демократии мечтаете!.. Я их совершила, я в них упорствовала, но я их поняла и признала продуманно и сознательно, и вы об этом знаете [62]. Так сказано было ею на партийном собрании 1 октября 1957 года, и больше, изуродованная, — как говорит Е. Шварц, — «одиночеством, свирепыми погромами в Союзе писателей» [63] , А. Писала благонравные лирические стихи и статьи о поэзии, много переводила едва ли не со всех, какие бывают, языков, получала ордена к знаменательным датам, выпустила уже в 1980 году книгу мемуаров «Тропинка во ржи» — вполне содержательную, однако столь оглядчивую и оскопленную, что злые остроумцы тут же назвали ее «тропинкой во лжи»… Никаких недостойных поступков за А.
Но отважных не числится тоже, и в дневниках современников зафиксировано, как последовательно А. Даниэля [65] , и в поддержку солженицынского обращения к IV съезду писателей. Еще одна, — вспомним формулу А. Белинкова, — сдача и гибель советского интеллигента? При желании можно и так, конечно, сказать. По крайней мере, бескомпромиссная Л. Чуковская эту стратегию непротивления злу расценила именно как постыдную капитуляцию, и ее открытое письмо А.
Но слово» 1967 , разделило фрондирующих интеллигентов на сознательных борцов с режимом и соглашателей, пусть даже вынужденных и не сделавших в своей жизни ничего предосудительного [66]. Однако ведь и жизнь состоит не только из подвигов. Поэтому, — вернемся к сказанным тоже по другому поводу словам Е. Шварца о судьбе А. Что же до личной жизни поэта, то она омрачена несчастьями: в 1956 году застрелился А. Фадеев, в 1974-м от рака крови умерла ее старшая дочь Татьяна, в 1991-м покончила с собою младшая дочь Маша, в 1990-м ушел из жизни И.
Крутиковой-Абрамовой, и, при не останавливающихся переизданиях, стать предметом и читательской памяти, и академического изучения. Федор Абрамов: Личность. Россия, 1986; Турков А. Дом в Верколе. Архангельск: Лоция, 2016; То же. Архангельск: Кира, 2019. Мартынов Г. Летопись жизни и творчества Федора Абрамова: В 3 т. Великий счастливец: биография Федора Абрамова. Архангельск: Кира, 2019; Трушин О. Федор Абрамов: Раненое сердце. Аджубей Алексей Иванович 1924—1993 После войны, большую часть которой он прослужил в Ансамбле песни и пляски Московского военного округа, А. Но надолго его актерских амбиций, видимо, не хватило, поэтому уже в 1947 году А. Брак, нечего и говорить, завидный, так что в ход сразу пошла хлесткая фраза: «Не имей сто рублей, а женись как Аджубей», — и самого Алексея Ивановича уже в конце 1950-х называли — за глаза, конечно, — «околорадским жуком». Злые языки понять можно, хотя безусловно, что на первых, по крайней мере, порах своей карьерой А. Придя в 1950 году, еще студентом, на стажировку в «Комсомольскую правду», он на первые роли выдвинулся достаточно скоро. И задания ему стали давать все более ответственные. Так, 15 января 1953 года в «Комсомольской правде» появилась написанная им передовая «Быть зорким и бдительным» об аресте врачей-отравителей. Причем не только в газетных. Например, впервые побывав в Штатах, отметился на страницах «Юности» 1956. Струве[10 - Аджубей А. Отчетом А. И это все шло ему в плюс, да и магия имени его тестя стала неоспоримой, так что никто не удивился, когда в апреле 1957 года тридцатитрехлетнего А. Вот тут, когда, — по словам К. Ваншенкина, — «за его спиной стояла родственно-государственная мощь»[11 - Ваншенкин К. Писательский клуб. Конечно, он временами бравировал своей близостью к первому лицу государства. Мог, скажем, при людях позвонить: «Никита Сергеевич, это Алеша». Мог, — вспоминают его коллеги, — на планерке поделиться: «Едем мы с Никитой Сергеевичем. Видим, очередь большая. Никита Сергеевич останавливает машину: узнай, в чем дело? Очередь за мясом. А почему, товарищи? Потому, что очень дешево стоит у нас мясо»[12 - Поляновский Э. И коллеги с лету понимали, что уже через несколько дней мясо подорожает… И конечно, назвать «Известия» газетой вольнодумной или, тем более, оппозиционной было бы сильным преувеличением. Да, именно А. Твардовского, за 10 дней до публикации «Одного дня Ивана Денисовича» напечатал в газете рассказ Г. Шелеста «Самородок» — тоже о лагерях, но слабенький и не без фальшивинки 1962. Именно А. Именно «известинские» статьи поддерживали театр «Современник» О. Ефремова, сокурсника А. Чухрая, «Гусарской балладе» Э. Рязанова, иному многому. Но в «Известиях» же прицельно били по И. Эренбургу, громили А. Яшина и Ф. Абрамова, В.
Рождественский, А. Васнецов, Э. Эренбург, которому на встрече в Кремле тоже досталось, в свою очередь упрекнул А. Сказал ему в частном разговоре, — цитируем по дневниковой записи С. Ласкина, — вот что: «Слишком легко говорить об ответственности — это не нужно. И для чего так сразу! Ведь Вам ничего не угрожало. Теперь не стреляют — пули не настоящие, а бумажные… Меня ужасно ругали, но я ничего не писал» Ласкин С. Зал аплодировал долго, не берусь даже сказать сколько, да еще как! Мол, что я буду читать. Новомирский дневник. Некрасов, Катаев. Трушин, А. Мориц, А.
Вы точно человек?
Примечания: В кн. также включ. ст., очерки, репортажи, интервью я. Алексей Иванович Аджубей (10 января 1924, Самарканд — 19 марта 1993, Москва) — советский журналист, публицист, главный редактор газет «Комсомольская правда» (1957—1959) и «Известия» (1959—1964). Алексей Аджубей — все новости по теме на сайте издания Умер внук Никиты Хрущёва Алексей Аджубей. Алексей Аджубей родился 9 января 1924 года в Самарканде (b). Отец — Иван Савельевич Аджубей (1883—1955)[2], по происхождению крестьянин, в начале 1910-х годов был известным оперным певцом. Алексей Иванович Аджубей (10 января 1924, Самарканд — 19 марта 1993, Москва) — советский журналист, публицист, главный редактор газет «Комсомольская правда» (1957—1959) и «Известия» (1959—1964).
Особенности креативного подхода Алексея Ивановича Аджубея к реформированию советской журналистики
Двадцать один год опалы — срок немалый, но и он завершился. С перестройкой Алексей Иванович вроде бы ожил, постоянно где-нибудь выступал, написал книгу воспоминаний, а в 1992 году даже затеял издание собственной газеты «Третье сословие», про которую говорил так: Это газета нового, а точнее — возрождающегося в России класса людей, которых я назвал бы владельцами собственного таланта. Класса интеллигентных предпринимателей, ибо интеллигенция наиболее близка к роду духовного предпринимательства [14]. Но то ли предприниматели в России оказались не теми, кого он ждал, то ли требовались совсем новые навыки уже и в газетном менеджменте, то ли просто время его истекло, но «Третье сословие» зачахло, едва явившись на свет, а сам А. Россия, 1989; Я был зятем Хрущева.
Ажаев Василий Николаевич 1915—1968 Принято считать, что человека, попавшего под жернова репрессий, непременно стремились стереть в лагерную пыль. Это так, конечно, но случались исключения, и судьба А. Свои четыре года по ст. Но, как бы там ни было, осенью 1939 года его вновь приняли на заочное отделение Литинститута, а в 1945 году назначили ответственным секретарем журнала «Дальний Восток».
И здесь уже в первых номерах за 1946 год начал печататься его роман «Далеко от Москвы». Эта публикация в малотиражном журнале, растянувшаяся вдобавок на два года, прошла бы, скорее всего, бесследно. Однако — если уж везет, то везет по-крупному — роман о строительстве газопровода, и строительстве отнюдь не зэками, а беззаветными большевиками-энтузиастами, приглянулся К. Симонову, и тот усадил за его доведение до ума многоопытных редакторов отдела прозы «Нового мира», да и сам прошелся по тексту рукой мастера.
Результат известен — роман тотчас же после публикации на «новомирских» страницах был признан образцовым, и только А. Твардовский, выступая на заседании редколлегии «Литературной газеты» 3 января 1949 года, позволил себе заметить: «Мы знаем, что вещь Ажаева плохо написана, но мы печатаем и хвалим, во-вторых, мы молчим, а в-третьих, мы не возразим, если будут хвалить» [17]. Возразить, действительно, никто не посмел, поэтому в апреле 1949 года «Далеко от Москвы» отметили Сталинской премией первой, то есть наивысшей, степени, кинорежиссер А. Столпер его экранизировал 1950 , тоже, кстати, получив за это Сталинскую премию первой степени 1951 , а композитор И.
Дзержинский написал по его мотивам еще и оперу 1954. И, само собою, эту книгу издали на всех мыслимых языках немыслимое количество раз «61 раз общим тиражом 1950 тыс. Словом, везунчик А. Надо бы еще сановным, и тут поначалу дело тоже заладилось — после окончательного переезда в Москву 1950 он на первых порах возглавил комиссию по работе с молодыми авторами, а после II съезда писателей в декабре 1954 года вошел и в начальство, отвечая в секретариате правления СП СССР за связь с издательствами и литературную периодику.
Надолго прижиться в этой среде ему, однако, не удалось, и уже на следующем съезде в 1959 году А. Не исключено, что в этом понижении статуса сыграло роль и затянувшееся творческое молчание нашего героя. Следующей после первого романа стала только новая повесть со старым названием «Предисловие к жизни» 1961 , но успеха она не принесла, а К. Чуковский в дневниковой записи от 19 апреля 1962 года только вздохнул: «Читаю Ажаева.
Я даже не предполагал, что можно быть таким неталантливым писателем. Это за гранью литературы» [19]. Так он, возможно, и вошел бы в историю как автор одной книги. Охотникова, — в отличие от повести А.
Солженицына, случайно сложившийся коллектив «зеков» возглавляют бывшие крупные партийные и хозяйственные работники, коммунисты, негласная партийная ячейка. Они наводят порядок и защищают заключенных от террора уголовников в пути, а по прибытии в лагерь становятся организаторами трудового процесса на самых важных участках инженерная, проектная, научно-исследовательская, организаторская работа. Замысел, что и говорить, превосходный, и, наверное, эпохе позднего хрущевского реабилитанса он пришелся бы очень в пору. Одна лишь беда: завершен этот роман и принят «Дружбой народов» к публикации был уже в 1966 году, когда время переменилось и… Продолжим цитировать начальника Главлита: На наш взгляд, опубликование романа В.
Ажаева на лагерную тему в канун 50-летия Советской власти не принесет пользы идеологической работе партии. Это произведение известного писателя, как нам кажется, перечеркнет его хороший, патриотический роман «Далеко от Москвы», на котором воспитывалось послевоенное поколение молодежи. Редакции рекомендовано временно отложить опубликование романа «Вагон», в связи с чем главный редактор тов. Баруздин С.
Что ж, и везенье не может быть бесконечным. Ithaca and London, 1997. Деятельность компании Meta Platforms Inc. Запись от 12 октября 1970 года.
Солженицын и колесо истории. Об этой странице своей биографии А. Новый мир. Раз ЦК осудил мою статью, я как солдат партии должен выполнять решение».
Звучит предельно законопослушно, но ниже, в той же дневниковой записи, сказано и другое, и по-другому: «Нет, не надо было выступать с покаянием. Теперь все будут плевать в мое лицо. Да и сам я первый плюну» цит. Значение искренности.
Любить, любить по-настоящему — это, прежде всего, желать совершенствования человеку а он ох как у нас несовершенен! Летопись жизни и творчества Федора Абрамова. Растоптана последняя духовная вышка… Нет, все не то.
Шестой этаж. Только полного высшего образования у меня нет» Тюрин Ю. Шевцов, кстати сказать, процитировал выразительный отзыв В. Кочетова об. Парень с Сивцева Вражка.
Интерес к частной жизни. Кровь и голод: Беседа с В. Спасибо… Пятерка! Перелистывая годы. Сахарова Литературная газета. Записки пожилого человека. Из дневника. Тендрякова «На блаженном острове коммунизма» Новый мир.
Однако же, оставаясь казенным изданием, газета А. Недаром, — как рассказывают, — свой первый рабочий день в редакции «Известий» А. Так оно и дальше шло. Талантливые журналисты при А. А самому А. Что не могло не вызывать раздражение у неверных соратников дорогого Никиты Сергеевича. И спустя месяц после устранения Хрущева из власти устранили и А. Суслов на ноябрьском Пленуме ЦК презрительно назвал не только «политически незрелым человеком», но и «гастролером».
И началась опала. От директивного предложения уехать на низовую работу в провинцию А. Грибачев, с которым А. Ничтожные, в сравнении с прошлым, возможности, малые деньги. По 100 рублей за фильм. Тоже неплохо. Сам удивляюсь. Осталась группа знакомых киножурналистов — дружные ребята. Никого не боялись, выписывали гонорар на другую фамилию, и человек этот всегда отдавал»[13 - Долгополов Н.
Двадцать один год опалы — срок немалый, но и он завершился. С перестройкой Алексей Иванович вроде бы ожил, постоянно где-нибудь выступал, написал книгу воспоминаний, а в 1992 году даже затеял издание собственной газеты «Третье сословие», про которую говорил так: Это газета нового, а точнее — возрождающегося в России класса людей, которых я назвал бы владельцами собственного таланта. Но то ли предприниматели в России оказались не теми, кого он ждал, то ли требовались совсем новые навыки уже и в газетном менеджменте, то ли просто время его истекло, но «Третье сословие» зачахло, едва явившись на свет, а сам А. Те десять лет. Россия, 1989. Россия, 1989; Я был зятем Хрущева. Ажаев Василий Николаевич 1915—1968 Принято считать, что человека, попавшего под жернова репрессий, непременно стремились стереть в лагерную пыль. Это так, конечно, но случались исключения, и судьба А. Свои четыре года по ст.
Тем не менее, по информации интернет-ресурса «Бессмертный барак», осужден А. Но, как бы там ни было, осенью 1939 года его вновь приняли на заочное отделение Литинститута, а в 1945 году назначили ответственным секретарем журнала «Дальний Восток». И здесь уже в первых номерах за 1946 год начал печататься его роман «Далеко от Москвы». Эта публикация в малотиражном журнале, растянувшаяся вдобавок на два года, прошла бы, скорее всего, бесследно. Однако — если уж везет, то везет по-крупному — роман о строительстве газопровода, и строительстве отнюдь не зэками, а беззаветными большевиками-энтузиастами, приглянулся К. Симонову, и тот усадил за его доведение до ума многоопытных редакторов отдела прозы «Нового мира», да и сам прошелся по тексту рукой мастера. Результат известен — роман тотчас же после публикации на «новомирских» страницах был признан образцовым, и только А. Твардовский, выступая на заседании редколлегии «Литературной газеты» 3 января 1949 года, позволил себе заметить: «Мы знаем, что вещь Ажаева плохо написана, но мы печатаем и хвалим, во-вторых, мы молчим, а в-третьих, мы не возразим, если будут хвалить»[17 - Цит. Советский литературный генералитет.
Возразить, действительно, никто не посмел, поэтому в апреле 1949 года «Далеко от Москвы» отметили Сталинской премией первой, то есть наивысшей, степени, кинорежиссер А. Столпер его экранизировал 1950 , тоже, кстати, получив за это Сталинскую премию первой степени 1951 , а композитор И. Дзержинский написал по его мотивам еще и оперу 1954. И, само собою, эту книгу издали на всех мыслимых языках немыслимое количество раз «61 раз общим тиражом 1950 тыс. Словом, везунчик А. Надо бы еще сановным, и тут поначалу дело тоже заладилось — после окончательного переезда в Москву 1950 он на первых порах возглавил комиссию по работе с молодыми авторами, а после II съезда писателей в декабре 1954 года вошел и в начальство, отвечая в секретариате правления СП СССР за связь с издательствами и литературную периодику. Надолго прижиться в этой среде ему, однако, не удалось, и уже на следующем съезде в 1959 году А. Не исключено, что в этом понижении статуса сыграло роль и затянувшееся творческое молчание нашего героя. Следующей после первого романа стала только новая повесть со старым названием «Предисловие к жизни» 1961 , но успеха она не принесла, а К.
Чуковский в дневниковой записи от 19 апреля 1962 года только вздохнул: «Читаю Ажаева. Я даже не предполагал, что можно быть таким неталантливым писателем. Это за гранью литературы»[19 - Чуковский К. Так он, возможно, и вошел бы в историю как автор одной книги. Охотникова, — в отличие от повести А. Солженицына, случайно сложившийся коллектив «зеков» возглавляют бывшие крупные партийные и хозяйственные работники, коммунисты, негласная партийная ячейка. Они наводят порядок и защищают заключенных от террора уголовников в пути, а по прибытии в лагерь становятся организаторами трудового процесса на самых важных участках инженерная, проектная, научно-исследовательская, организаторская работа. Замысел, что и говорить, превосходный, и, наверное, эпохе позднего хрущевского реабилитанса он пришелся бы очень в пору. Одна лишь беда: завершен этот роман и принят «Дружбой народов» к публикации был уже в 1966 году, когда время переменилось и… Продолжим цитировать начальника Главлита: На наш взгляд, опубликование романа В.
Ажаева на лагерную тему в канун 50-летия Советской власти не принесет пользы идеологической работе партии. Это произведение известного писателя, как нам кажется, перечеркнет его хороший, патриотический роман «Далеко от Москвы», на котором воспитывалось послевоенное поколение молодежи. Редакции рекомендовано временно отложить опубликование романа «Вагон», в связи с чем главный редактор тов. Баруздин С. Что ж, и везенье не может быть бесконечным. Ithaca and London, 1997. Айги Лисин Геннадий Николаевич 1934—2006 А. Рассказывать почти что не о чем: чуваш, сын деревенского учителя, погибшего в годы Великой Отечественной войны. Рано стал писать стихи на родном языке, с 15 лет печатался в чувашской периодике и, окончив Батыревское педагогическое училище, в 1953 году по рекомендации национального классика П.
Хузангая поступил в Литературный институт. Был он пока похож на всех, и С. Бабенышева, рецензируя рукопись, поданную на конкурс, особо выделила в ней посвящения Сталину, в которых «молодой поэт сумел найти новый поворот темы, найти для передачи этого всеобщего чувства любви — новые слова»[21 - Цит. Был он — еще лучше, наверное, сказать — как tabula rasa. А тут — музеи и библиотеки, антикварные издания Ницше и будетлян, институтские занятия под руководством М. Светлова, дружеское расположение Б. Пастернака[23 - В 1990 году А. Пастернаком написал проникновенный очерк «Все — здесь…», впоследствии неоднократно переиздававшийся. Хикмета, знакомство чуть позже с Д.
Бурлюком и Р. Якобсоном, приезжавшими в Москву, круг Б. Ахмадулиной, Е. Евтушенко, Р. Рождественского, других сумасшедше талантливых сверстников. Душа пошла в рост, стихи отныне и навсегда стали иными, ни на чьи уже не похожими. Сначала написанные еще по-чувашски, а ближе к пятому курсу уже и по-русски, они либо вырастали из подстрочников, либо, оставаясь по происхождению подстрочниками, притворялись стихами. Непохожесть ни на кого — тоже по тем временам крамола, и дипломному сборнику «Завязь» не дали дойти до защиты: мало того что разгромили на комсомольском собрании, мало того что исключили из ВЛКСМ, так в мае 1958 года отчислили еще и из института — «за написание враждебной книги стихов, подрывающей основы метода социалистического реализма». В комсомол А.
Ни кола, ни двора, ни столичной прописки, ни постоянного заработка, и слава богу, что друзья А. Переводил на чувашский «агитатора, горлана, главаря» и — исключительно для заработка — поэму «Василий Теркин», выпустил на родине несколько книг опять-таки на чувашском «Музыка на всю жизнь» — 1962; «Шаг» — 1964; «Проявления» — 1971. Но всесоюзному читателю удалось показаться всего лишь дважды — 26 сентября 1961 года в «Литературной газете» с предисловием М. Светлова была напечатана подборка стихов, переведенных Б. Ахмадулиной, а во 2-м номере «Нового мира» за 1962 год под рубрикой «Из чувашской поэзии» появились четыре стихотворения, два из которых в переводе Д. На этом, собственно, и все. Было, разумеется, хождение в самиздате, но достаточно, думается, ограниченное, так как загадочные стихи А. Зато уже в 1962 году одно стихотворение А. Но надо и то принять во внимание, что его верлибры с их ребусным наполнением, простым словарем и причудливой архитектоникой хороши именно для перевода, воспринимаясь западными ценителями как явление не столько чувашской и русской, сколько европейской поэзии.
Можно предположить, что и у нас чиновники, смотрящие за литературным базаром, понимали стихи А. Лишь после того как подборки А. Казак выпустил сборник «Стихи 1954—1971» в Мюнхене 1975 , а М. Розанова собрание стихотворений «Отмеченная зима» издала в Париже под грифом «Синтаксиса» 1982 , тучи над А. Свой удел поэта, признанного на Западе, но в России почти никому неизвестного, А. Официально принял вместо отцовской родовую фамилию Айги 1969 [25 - Утверждают, что один из предков поэта произносил чувашское слово «хайхи» «вон тот» , опуская начальный звук, — так возникло семейное прозвище «Айги».
Оттуда отправлялись письма в Минобороны и ВМФ. В некоторых городах прошли демонстрации. В этом редком случае общественное мнение стало реальной силой.