Марта сковронская

Как Петр I познакомился с Мартой Скавронской? Какое происхождение имела девушка? Какое имя получила Марта после принятия православия? Когда было бракосочетание? Как следует из документов, энциклопедий и монографий, полное имя Екатерины Первой до принятия Православия было Марта Самуиловна Скавронская. Полное имя от рождения. Марта Елена Екатерина I Алексеевна Скавронская. Ливонский Мариенбург, где жила Марта, был взят русскими в 1702 году, и фельдмаршал Борис Шереметев, заметив красивую немку, принял ее в любовницу. И препозит уехал в Мариенбург, взявши с собою маленькую Марту Сковронскую. Марта с этих пор выросла в доме Глюка.

Развод без девичьей фамилии: как Петр I избавлялся от своих жен

Марта Елена Сковронская. Находясь в резиденции Преображенское, Марта обучалась грамоте и аристократическим манерам. Вскоре будущую императрицу обратили в православную веру, дав ей имя Екатерина. В 12 лет девочку отдали служанкой в дом пастора Глюка, где ее научили читать и рукодельничать. В 17 Марта вышла замуж за шведского драгуна Иоганна Крузе. Как следует из документов, энциклопедий и монографий, полное имя Екатерины Первой до принятия Православия было Марта Самуиловна Скавронская. И препозит уехал в Мариенбург, взявши с собою маленькую Марту Сковронскую. Марта с этих пор выросла в доме Глюка. В возрасте 17 лет Марту выдали замуж за шведского драгуна по имени Иоганн Крузе (Johan Cruse), как раз накануне русского наступления на Мариенбург.

Правление Екатерины I

Желание это было еще при Петре, но тогда неудобно было налегать на это, теперь же Меншиков смелее предложил свой план Екатерине, когда возник вопрос об избрании в Курляндии нового герцога. Екатерина сочла с своей стороны слишком навязчивым делом понуждать курляндцев к выбору Меншикова, но поставила его в числе кандидатов, угодных России вместо Морица, предоставляя выбор из этих кандидатов самому курляндскому сейму. В конце июня, еще, вероятно, не зная об окончившемся в Митаве выборе Морица, Верховный тайный совет отправил в Курляндию Меншикова и в то же время предписал русскому послу князю Василию Долгорукому ехать туда же. Они должны были предложить курляндцам: если хотят жить с Россиею в дружелюбных отношениях, то пусть выбирают или голштинского принца, сына епископа Любского, или князя Меншикова, или кого-нибудь из двух принцев Гессен-Гомбургских, находившихся тогда в русской службе. Но Меншиков поехал в Курляндию с намерением повести дело так, чтоб выбрали не кого-нибудь другого, а непременно его особу. Меншиков приехал. Анна Ивановна стала просить его исходатайствовать у императрицы дозволение вступить ей в брак с Морицем и утвердить последнего в герцогском достоинстве, возложенном на него курляндским сеймом. Ее величество государыня императрица изволит трудиться для интересов Российской империи, чтоб оная с сей стороны всегда была безопасна, и для пользы всего княжества Курляндского, дабы оное под высокою ее величества протекциею при своей вере и верности в вечные времена по-прежнему было, и для того изволила указать представить сукцессоров, которые написаны в инструкции князя Долгорукого, дабы ваше высочество о таком высоком соизволении ее величества государыни императрицы были известны и избирали из того лучшее. Если воля государыни такова, чтоб герцогом быть кому-нибудь из тех, что предлагаются в инструкции князя Долгорукова, то я наивящше желаю, чтоб герцогом были избраны вы, потому что, по крайней мере, я надеюсь быть покойною во владении моими деревнями; а если кого иного изберут, то не знаю, будет ли он ласков со мною, и боюсь, как бы он не отнял у меня моего вдовьего пропитания.

Анна Ивановна, говоря такие слова, хитрила; она вовсе не желала Меншикову умножения власти; она давно уже его не терпела и считала своим врагом. У ней на уме было другое. Она замыслила ехать в Петербург и лично просить за себя у императрицы, настроив герцога Голштинского, чтоб он ходатайствовал за нее. После беседы с Меншиковым Анна Ивановна уехала в Митаву, а вслед за ее отъездом приехали из Митавы в Ригу, для свидания с Меншиковым, князь Василий Лукич Долгорукий и русский резидент, находившийся постоянно в Курляндии, Петр Бестужев. Князь Долгорукий сообщил Меншикову, что он делал предложения курляндским чинам поступить сообразно полученной от русского правительства инструкции, но не встретил с их стороны желания сообразоваться с волею русской императрицы. Курляндцы не хотели выбирать в герцоги Меншикова, отговариваясь тем, что он не природный немец и не лютеранского вероисповедания, — не хотели избирать голштинского принца, представляя то обстоятельство, что он еще несовершеннолетен и достиг только тринадцатилетнего возраста; не хотели также и гессен-гомбургских принцев, служащих в России. Меншиков сделал Бестужеву замечания за то, что он, находясь в Митаве, допустил без протеста с своей стороны выбор принца Морица; потом отправился сам Меншиков в Митаву в сопровождении значительного воинского конвоя. На другой день после прибытия Меншикова в Митаву явился к нему принц Мориц.

Я выбран городом сообразно древней форме правления в Курляндии, и если после своего избрания не буду герцогом, то Курляндия должна быть, как выморочный лен, присоединена к Речи Посполитой и разделена на воеводства или же быть завоевана Россиею. В тот же день Меншиков позвал к себе сеймового маршала, канцлера и нескольких влиятельных членов сейма и сказал им, что непременно следует собрать вновь сейм и произвести новые выборы, иначе грозил вступлением в Курляндию русского войска и ссылкою упорных в Сибирь. По немецким источникам, во время пребывания Меншикова в Митаве дело с Морицем дошло до военной стычки. Меншиков послал взять Морица, а Мориц, запершись в доме, отбивался от русских, и при этом несколько человек было убито. Но когда Меншиков дал знать в Петербург о своем решении, объявленном курляндцам, в Верховном тайном совете не совсем одобрительно посмотрели на такой решительный тон Опасно было задирать разом Пруссию и Польшу, а такое поведение, какое в качестве представителя России принял по отношению к курляндцам Меншиков, могло раздражить и ту и другую державу. К большему вреду для намерений Меншикова, приехала в Петербург вдовствующая герцогиня Анна Ивановна 23 июля и остановилась у голштинского герцога. Она подняла на ноги и его и всю императорскую фамилию. Она горько жаловалась на самоуправство и высокомерие Меншикова.

Голштинский герцог, всегда любимый тещею, принял близко к сердцу дело курляндской герцогини. Под его влиянием Екатерина очень дружелюбно приняла и выслушала Анну Ивановну и до такой степени раздражилась против Меншикова, что многие, узнав об этом, ожидали чего-нибудь дурного для князя; говорили даже, что императрица прикажет его арестовать. Но все, однако, ограничилось тем только, что Екатерина приказала послать ему выговор, указавши, что своими резкими поступками в Курляндии он может довести Россию до несвоевременной ссоры с прусским и польским королями и польскою Речью Посполитою. Императрица потребовала его назад в Петербург для совета о важных делах. Меншиков воротился. Враги его думали, что теперь, как говорится, закатится звезда его счастия, но судьба отсрочила над ним свой суд. У Меншикова был приятель Бассевич, министр голштинского герцога, имевший на последнего большое влияние. Этот человек, настроенный Меншиковым, внушил своему герцогу, что в его положении гораздо лучше сойтись с Меншиковым, так как враги Меншикова — сторонники партии великого князя Петра Алексеевича, а если эта партия возьмет верх, то это не принесет пользы ни герцогу, ни его голштинцам.

Герцог доверился Бассевичу, которого давно уже привык считать своим искренним доброжелателем. Герцог сам стал просить императрицу за Меншикова, и Екатерина, как будто снисходя к ходатайству зятя, возвратила Меншикову прежнюю милость и расположение; герцог воображал, что своим великодушием победил своего соперника и обязал вечною к себе признательностью. Но не таков был Меншиков, чтоб умилиться чувством благодарности к герцогу: он после того стал еще более ненавидеть его, испытавши, что герцог пользуется большою силою у императрицы. Но, умея скрывать свои настоящие чувства, он стал с герцогом любезен, не противился, когда герцог получил команду над гвардейским Преображенским полком, и своим притворным дружелюбием к герцогу приобретал благорасположение Екатерины. Милости к нему государыни не только не умалялись, но возрастали. Императрица снова сама думала доставить ему герцогство Курляндское путем выбора, но в согласии с Польшею; однако сам Меншиков, потерпевши неудачу, оставил честолюбивые планы насчет Курляндии и обратился на другой путь, который повел бы его к большей высоте, чем та, на какую возвести его могло достижение герцогского титула. Меншиков решился заручиться расположением партии великого князя, но положил действовать так, чтобы Екатерина и другие члены императорского семейства не видели сразу для себя вреда; зная бесхарактерность государыни, он рассчитывал повлиять на нее и побудить ее сделать в пользу великого князя такие распоряжения, которые были бы в то же время полезны ему самому. С самого принятия на себя самодержавного единовластия Екатерина не отличалась ни твердостью, ни проницательностью, ни любовью к делам.

Прежде, когда она была супругою и помощницею Петра и находилась у него в постоянном нравственном подчинении, она, угождая во всем супругу, казалась подвижною, трудолюбивою, способною переносить лишения; теперь становилась ленивою, беспечною, изнеженною, склонною к роскоши и пустым забавам, и, что всего было хуже, привыкши прежде повиноваться Петру и не иметь своей воли, теперь она также не имела воли и подчинялась всякому, кто умел стать к ней близко. Руководили ею то герцог, то Меншиков, то Толстой, то Ягужинский, Головкин и другие, смотря по обстоятельствами. Она чем долее царствовала, тем все ниже опускалась. После государя, одаренного ужасающею железною волею и непостижимою проницательностью, престол занимала особа, напоминавшая царя, ниспосланного Зевсом в лягушечье царство, в известной басне. О делах никто не говорит; самые способные и самые веские люди не берутся ни за какую работу иначе как так, что лишь бы скорее с плеч долой. Истинные патриоты прежде содействовали общему добру, их советы принимались и взвешивались, теперь отечество не имеет царя, господствуют роскошь, нега, лень. Верховный совет существует только по имени; герцог Голштинский хотел бы захватить бразды правления, но его не допускают, и вот уже четыре недели Верховный совет не собирался. Только дух несогласия сводит людей, и частная выгода господствует над общею пользою.

Ничего не делается, вся бдительность направлена только к опустошению казны. III, стр. В довершение упадка власти здоровье Екатерины с зимы стало делаться все хуже и хуже. Говорили, что еще летом 1726 года ей подали чего-то лихие люди, но такие толки не были основаны на верных данных, которыми в настоящее время история имела бы право основываться. Несомненно, что с декабря Екатерина болела до самой своей кончины. Между тем как бы для поверки действий Меншикова в Курляндии отправлен был туда генерал-лейтенант Девиер. Такое назначение показывает, что им заправляли руки, неприязненные Меншикову. Антон Девиер, бывший при Петре генерал-полицмейстер, зять Меншикова женатый на сестре его , был в то же время его заклятым врагом.

Но Девиер не мог сделать Меншикову ничего дурного в Митаве, и когда в феврале 1712 года возвратился в Петербург, то увидал, что Меншиков уже стал так высоко, что мог почти все делать с Екатериною. Меншиков выпросил у императрицы в свою собственность город Батурин и принадлежавшие Мазепе имения, приписанные к Гадяцкому замку Протоколы Верх. III, 42 — 43 , а в декабре 1726 года с него были сняты все начеты, числившиеся на нем еще при Петре Великом. Правда, Меншикову не удалось и теперь выпросить себе титул генералиссимуса, которого он давно уже добивался, но зато он настроил Екатерину, что она согласилась сделать его тестем наследника своего престола. До сих пор Меншикова все считали никак не способным стать на сторону великого князя Петра, а между тем сторона эта была сильна между вельможами, и, что всего важнее, в пользу великого князя было вообще убеждение русского народа, который не мог сочувствовать странному порядку престолопреемства, введенному Петром Великим, и не мог отрешиться от уважения к праву первородства. Меншиков знал, что мысль объявить наследником престола великого князя Петра будет принята с восторгом во всей России, и после своей курляндской неудачи пристал сам к этой мысли, но хотел упрочить свою безопасность тем, чтобы женить великого князя на своей дочери. Подал ли кто другой Меншикову эту мысль или он сам дошел да нее — не знаем, но то верно, что Меншиков нашел себе в этом сильных пособников — могучего представителя старого боярства князя Михаила Михаиловича Голицына, многих других вельмож и двух иностранных министров, которых дворам было угодно и выгодно, чтобы великий князь Петр сделался императором: первый из этих иностранных министров был цесарский посланник Рабутин, второй — датский посланник Вестфален. Государю первого, императору Карлу VI, желательно было воцарение Петра, потому что Петр по своей матери приходился племянником императрице; государю второго, датскому королю, хотелось того же, чтоб отклонить избрание на русский престол голштин-ского герцога, которого очень любила Екатерина и по этой любви могла сделать своим преемником; датский король не любил герцога по давней вражде к голштинскому дому.

Цесарскому двору до такой степени было желательно, чтобы великий князь Петр сделался императором, что Рабутин обещал Меншикову первый фьеф в империи, если Меншиков успеет склонить императрицу назначить Петра своим преемником на престоле. Меншиков принялся влиять на императрицу и начал с того, что выхлопотал у Екатерины дозволение на брак своей дочери с Петром, хотя последний, будучи еще несовершеннолетним, не мог скоро совершить этого брака. Пришлось кстати Меншикову следующее обстоятельство: дочь Меншикова сговорена была за польского выходца Сапегу, пожалованного в Петербурге титулом фельдмаршала. Сапега был замечательно красивый и ловкий молодец. Екатерина пожелала женить его на своей племяннице, дочери своего брата Карла Сковронского, которого она только что пожаловала в графское достоинство. Меншиков, как бы в вознаграждение за отнятие у его дочери жениха, просил дать ей другого — великого князя. Екатерина согласилась. Вообще, сделавшись самодержавною государынею, она время от времени становилась все более податливою, а тут еще слабела здоровьем, и неудивительно, что Меншикову у болезненной и почти слабоумной женщины нетрудно было вынудить такое согласие.

Предстоявший брак великого князя с дочерью Меншикова не связывался с назначением Петра наследником престола, и, быть может, Екатерина потому так легко поддалась просьбе Меншикова, что не видела здесь ничего касавшегося важных государственных вопросов. Но все, узнавши о данном императрицею согласии на такой брак, ясно видели, к чему идет дело и что для себя готовит в будущем Меншиков. Прежде всего пришли в ужас обе дочери Екатерины, бросились к ногам матери и указывали ей пагубные последствия ее податливости замыслам честолюбца. Екатерина говорила, что брак великого князя Петра с дочерью Меншикова не изменит ее тайного намерения, которое она питает относительно назначения себе наследника, но изменить слову согласия, данному Меншикову, уже теперь невозможно. Тогда враждебная Меншикову партия принялась составлять заговор с целью во что бы то ни стало не допустить государыню оставить после себя наследником зятя Меншикова. К врагам Меншикова пристал теперь Петр Андреевич Толстой, который еще так недавно действовал вместе с Меншиковым душа в душу. Арсеньевым и Соловьевым, а сверх того известиями иностранцев. Француз Вильлярдо рассказывает, будто Толстой в сильной речи представлял Екатерине опасность, но не мог отклонить ее.

Отрывки из следственного дела, нам известные, которыми мы далее пользуемся, не дозволяют доверять Вильлярдо. Видно, что Толстой не имел случая говорить об этом с государынею. II, вып. I, стр. Герцог, свидевшись с Девиером, спросил его: знает ли он про сватовство великого князя Петра? Надобно ее величеству донести о том с обстоятельством; это мне говорил Толстой: надобно ее величеству иметь предосторожность; светлейший князь силен, у него войска в команде и Военная коллегия под начальством, и ежели так сделается, как он хочет, то придет в пущую силу, и тогда попросить ее величество, чтобы из Шлютенбурга бывшую царицу взять, а она старого обычая человек, может все переменить по-старому, нрава гневного. К тому же, может быть, захочет обиду сделать ее величеству и детям ее. Так говорил мне Толстой.

Да почему же вы сами не доложите ее величеству? Ведь он захочет добра больше великому князю, чем ей; к тому же он очень честолюбив; может статься, что великого князя сделает наследником и бабушку его велит сюда привести, а она женщина нрава особливого, жестокосерда, захочет вымести злобу и дела, которые были при блаженной памяти государе, — опровергнуть, для того надобно ее величеству обстоятельно донести, как она о том соизволит, только бы о том о всем была известна; я сам хочу донести, да и тебя прошу, если время сыщешь, доложи и ты. Но когда шло дело о том, какую из двух царевен предпочесть, то оба приятеля расходились в своих взглядах. Все толковали о том, что надобно доложить государыне, указать ей опасность от Меншикова и убедить заранее назначить наследницею престола одну из своих дочерей. Девиер изъявлял желание сесть в числе членов Верховного тайного совета, а голштинский герцог — получить чин генералиссимуса. Между тем все только говорили между собою, не приступая к объяснению с императрицею; и так проходили дни за днями, пока наконец, 10 апреля, герцог Голштинский послал к Толстому пригласить его для совещания в дом к Андрею Ушакову. Толстой, не заставши Ушакова дома, поехал по улице, и вдруг нагнал его герцог голштинский, пригласил к себе в коляску и приказал ехать в свой дом. Там был уже Ушаков.

Если она скончается, не распорядившись престолонаследием, то мы все пропадем; нельзя ли теперь же поскорее убедить ее величество, чтоб она объявила наследницею дочь свою. С тех пор как Екатерина заболела и болезнь ее внушала опасения, русские вельможи прятались друг за друга, притворялись больными, стараясь держать себя вдалеке от дел, чтобы не попасться впросак. Апраксин, Голицын, Головкин, Меншиков, Остерман — все пребывали притворно больными, смотря по расчету, когда находили для себя это полезным. К концу апреля состояние здоровья Екатерины сделалось безнадежным. Меншиков овладел особою умирающей и старался никого не допускать к ней. В таком положении дел нетрудно ему было от имени государыни обвинить Девиера в непристойных словах и проступках и нарядить над ним следственную комиссию. Меншиков расчел, что если зацепить Девиера, то за ним откроются и попадутся другие его соумышленники. Комиссия, назначенная для допроса Девиера, состояла из следующих лиц: канцлера Головкина, действительного тайного советника князя Голицына, генерал-лейтенанта Мамонова и князя Юсупова, при участии коменданта Петербургской крепости Фаминцына.

Допрос производился в крепости. Дело поставлено было так, как будто следствие о Девиере возникает от показания цесаревен. Выпей рюмку вина! Эти обвинения выставлены были, чтоб найти повод к начатию розыска о другом деле и через такой розыск доискаться: в какой силе злые слова говорил, где, с кем и когда был в совете и какое злое имел намерение. По тогдашним юридическим обычаям Девиера подвергли пытке. Девиер не стерпел телесных мучений и открыл всех, с кем вел беседы о недопущении великого князя Петра до брака с княжною Меншиковой и об устранении Петра от престолонаследия. Девиера и Скорнякова-Писарева указано, лишив чинов, чести и имущества, наказать кнутом и сослать в Тобольск; Толстого вместе с сыном Иваном — отправить на заточение в Соловецкий монастырь, Бутурлина и Нарышкина, лишив чинов, послать на безвыездное житье в деревнях; князя Ивана Долгорукого и Ушакова — перевести в полевые полки. Императрица окончила жизнь свою в тот самый день, когда Меншиков выдал будто бы утвержденный государынею указ о казни Девиера с соумышленниками.

Само собою разумеется, что умиравшая государыня не была ни душой, ни телом в том виновна. Болезнь мучила Екатерину с зимы; весною она усилилась; 16 апреля все думали, что императрица тогда же скончается; вельможи и гвардейские офицеры целую ночь пробыли в дворцовых покоях. Тогда по приказанию императрицы велено было раздать бедным 15 000 рублей, выпустить из тюрем заключенных и молиться в церквах о государыне. В то время, когда все ожидали, что она испустит дыхание, с нею сделался сон, продолжавшийся пять часов, и после того ей стало как будто легче; появилась слабая надежда на выздоровление. Около больной императрицы неотступно находилась ее дочь Анна Петровна. В первых числах мая врачи заметили, что у императрицы образовался в легких нарыв. Этот нарыв прорвался, и 6 числа мая, в девятом часу пополудни, Екатерина скончалась тихо и спокойно. Судя по описываемым признакам хода ее болезни, она умерла от чахотки.

Кончина постигла ее на сорок четвертом году возраста. Das veranderte Russland, III, 81, 82. Меншиков тотчас заявил завещание, будто бы составленное по воле покойной императрицы. Престол оставлялся великому князю Петру Алексеевичу. Мы не будем разбирать этого завещания, так как оно принадлежит, собственно, уже следующему царствованию. Мы думаем, что Екатерина участвовала в составлении его столько же, сколько и в утверждении приговора над Девиером и его товарищами. Эпоха Петра Великого поистине может назваться эпохою чудес.

Их семьи Екатерина в 1726 году перевезла в Петербург Карл Скавронский переехал ещё раньше, см. Скавронские c помощью Яна Казимира Сапеги , который получил высшую государственную награду за личные заслуги перед императрицей. Считается, что он перевёз её семью из своих владений в Минске. По мнению руководившего поисками А. Репнина , Христина Скавронская и её муж «врут», оба они «люди глупые и пьяные» [8] , Репнин предлагал отправить их «куда в другое место, дабы от них больших врак не было». Екатерина присвоила Карлу и Фридриху в январе 1727 года графское достоинство, не называя их своими братьями. В завещании Екатерины I Скавронские неопределённо названы «ближними сродственниками ея собственной фамилии». При Елизавете Петровне , дочери Екатерины, сразу после её восшествия на престол в 1741 году в графское достоинство были возведены также дети Кристины Гендриковы и дети Анны Ефимовские. В дальнейшем официальной версией стало, что Анна, Кристина, Карл и Фридрих — родные братья и сёстры Екатерины, дети Самуила Скавронского. Однако с конца XIX века рядом историков такое родство ставится под сомнение. Указывается на тот факт, что Пётр I называл Екатерину не Скавронской, а Веселевской или Василевской, а в 1710 году после взятия Риги в письме тому же Репнину называл совсем иные имена «сродственникам Катерины моей» — «Яган-Ионус Василевски, Анна-Доротея, также их дети» [9]. Поэтому предлагались иные версии происхождения Екатерины, согласно которым она двоюродная, а не родная сестра объявившихся в 1726 году Скавронских [10]. В связи с Екатериной I называется ещё одна фамилия — Рабе. По одним данным, Рабе а не Крузе — это фамилия её первого мужа-драгуна эта версия попала в художественную литературу, например, роман А. Толстого « Пётр Первый » , по другим — это её девичья фамилия, а некто Иоганн Рабе был её отцом [11]. Любовница Петра I[ править править код ] 25 августа 1702 года во время Северной войны армия русского фельдмаршала Шереметева , ведущая боевые действия против шведов в Ливонии , взяла шведскую крепость Мариенбург ныне Алуксне , Латвия. Шереметев, пользуясь уходом основной шведской армии в Польшу, подверг край беспощадному разорению. Как он сам доносил царю Петру I в конце 1702 года: «Послал я во все стороны пленить и жечь, не осталось целого ничего, всё разорено и сожжено, и взяли твои ратные государевы люди в полон мужеска и женска пола и робят несколько тысяч, также и работных лошадей, а скота с 20 000 или больше… и чего не могли поднять покололи и порубили» [12] В Мариенбурге Шереметев захватил 400 жителей. Когда пастор Глюк в сопровождении своей челяди пришёл ходатайствовать о судьбе жителей, Шереметев приметил служанку Марту Крузе и силой взял её к себе в любовницы. Через короткое время примерно в августе 1703 года её покровителем стал князь Меншиков , друг и соратник Петра I. Так рассказывает француз Франц Вильбуа [13] , находившийся на русской службе во флоте с 1698 года и женатый на дочери пастора Глюка. Рассказ Вильбуа подтверждается другим источником, записками 1724 года из архива ольденбургского герцога [14]. По этим запискам Шереметев отправил пастора Глюка и всех жителей крепости Мариенбург в Москву [15] , Марту же оставил себе. Меншиков, забрав Марту у пожилого фельдмаршала несколько месяцев спустя, сильно рассорился с Шереметевым. Марту забрал полковник драгунского полка Баур позднее ставший генералом : «[Баур] немедленно приказал поместить её в свой дом, который препоручил её заботам, дав ей право распоряжаться всей прислугой, причем та вскоре же полюбила новую управительницу за её манеру домохозяйства. Генерал позже часто говорил, что его дом никогда не был так ухожен, как в дни её пребывания там. Князь Меншиков, который был его патроном, однажды увидел её у генерала, тоже отметив нечто необычайное в её облике и манерах. Расспросив, кто она и умеет ли готовить, он услышал в ответ только что поведанную историю, к которой генерал присовокупил несколько слов о достойном её положении в его доме. Князь сказал, что именно в такой женщине он сильно сейчас нуждается, ибо самого его теперь обслуживают очень плохо.

Как действия Екатерины повлияли на будущее России? Ее тактичное разрешение Прутского кризиса предотвратило катастрофу и проложило путь к ее восхождению на трон в качестве императрицы России. Была ли Екатерина официально признана за ее вклад в Прутскую кампанию? Да, Петр Великий высоко оценил вклад Екатерины во время Прутской кампании, признав ее стратегический блеск и дипломатический такт перед лицом кризиса. Какую пользу принесло России лидерство Екатерины после Прутской кампании? Несмотря на дворцовые перевороты, Екатерина сохраняла стабильность во время своего правления. Ее дипломатические способности, проявленные во время Прутского кризиса, создали исторический прецедент для расширения прав и возможностей женщин в будущем руководстве России. Как роль Екатерины была изображена в исторических повествованиях? В исторических повествованиях Екатерина изображается как маяк мужества и стойкости. Ее стратегическая проницательность, дипломатические навыки и сила в кризисных ситуациях были широко признаны, и ее роль в разрешении Прутской кампании высоко оценена. Навигация по записям.

Обряд был произведен в храме Исаакия Далматского, что в Петербурге. Уже через год царь учредил специальный орден Святой Екатерины в честь того, как смело и гордо вела себя его жена в походе, а в 1714 возложил его на нее. В отношениях ее и царя было тепло и человечность, он без ума любил эту женщину, казалось бы, вовсе ему не подходящую. Он писал ей длинные и нежные послания, когда был вдали и старался провести рядом каждую минутку, когда возвращался. Правда, любвеобильности царя это никак не скрадывало, он продолжал волочиться за каждой юбкой, на что его жена милостиво закрывала глаза. В 1724 году случился неприятный инцидент. Император заподозрил свою супругу с Виллимом Монсом, собственным камер-юнкером и адъютантом. При этом, он судил его как раз за взятки и коррупцию, потому голову ему отрубили бы в любом случае, но тут еще и подобное обвинение. Говорят, что отрубленную и заспиртованную голову Монса он принес прямиком в покои императрицы, на что она отреагировала вполне спокойно. После этого происшествия царь прекратил общение со своей любимицей, с которой не расставался на протяжении двух десятков лет, и ее запретил пускать в свои покои. Только перед самой смертью Петр Первый простил любимую и снова сблизился с нею. Коронация и смерть Петра 15 ноября 1723 года, ввиду особых заслуг Катерины по мнению ее мужа, Петр решил произвести ее коронацию на царство, чтобы она стала полноправной императрицей российской. Обряд был назначен на весну и прошел 7 мая 1724 года, еще до истории с Монсом, в Успенском соборе. За последние сотню лет подобная процедура происходила впервые, со временем марины Мнишек, коронованной своим супругом Лжедмитрием, потому он приказал изготовить первую императорскую корону, специально для любимой. Но еще задолго до этого, в 1722 году царь, обдумав все хорошенько, отменил прежний закон о наследовании престола исключительно «старшим отпрыском мужеского пола», задумываясь о судьбе своих дочерей. Он приказал, чтобы наследовать мог тот, кто получит личное благословение на то государя. Это мог быть человек любого сословия и даже простолюдин. Ранним утром 28 января 1725 года, после продолжительных мучений, царь Петр Первый, прозванный народом Великим, отдал богу душу, так и не успев назвать своего приемника. Престол опять остался пуст и его мог занять кто угодно, почему и последовало огромное количество дворцовых переворотов. Правление императрицы Екатерины I Алексеевны Не успев привыкнуть к новым законам и правилам, весь честной народ считал, будто законным наследником престола может стать только внук императора, Петр Алексеевич, его опального сына от первого брака, который оказался настроен своей матерью настолько враждебно, что его пришлось судить. За него стояли и правящие бояре, к примеру, Голицыны и Долгорукие. Этому были не рады Меньшиков, граф Толстой, Ягужинский и Головкин, которые свое положение при таком царе едва бы сохранили. Потому они ратовали за Екатерину и именно им она и поручила свои дела и вручила собственную судьбу. Начало правления и резиденция Фактически царствование Екатерины 1 началось, когда на заседание Сената ворвались солдаты Преображенского полка. В это время их товарищи выкрикивали свои «речевки» под окнами задания, потому на собрании спорить оказалось не о чем, Екатерину избрали следующей императрицей, законной наследницей своего супруга Петра Первого. Нужно сказать, что императрица ничем особо не управляла, а всеми делами занималось ее окружение, к примеру, граф Меньшиков, первейший приятель Петра во всех его начинаниях, а также поразительный Верховный Тайный Совет, о котором принято было говорить шепотом. Ее интересовало только море и флотские дела, а так она просто стала полноправной хозяйкой Царского села, что и стало ее резиденцией на многие годы правления. На троне: достижения и итоги правления Екатерины 1 Тайный Совет был создан в 1726 году, а предложил его ввести граф Толстой, имеющий большое влияние на императрицу. Сенат тогда переименовали в Высокий Сенат, но роль его с этого момента заметно отошла на второй план. Длительные войны ослабили страну, коррупция и казнокрадство довели ее почти дол ручки.

Как пленная немка стала российской императрицей

Завещание о правлении Петром Алексеевичем было составлено Меншиковым и подписано Елизаветой, дочерью Екатерины. Результаты правления Плюсы Минусы Механизм, запущенный Петром I продолжал работать, политика его жены была направлена на цели дальнейшего развития страны Править страной стал человек, неспособный к этому, и вместо Екатерины I страной управлял Верховный тайный совет, а именно А. Меншиков Екатерина I отменила смертные казни, освободила заключённых Петром I и понизила подушный налог Увеличение коррупции, кражи средств из казны Дворяне могли торговать, что было разрешено лишь купцам Ухудшение положения крестьян, им запрещено свободно уходить на промысел Развитие культуры, открытие Академии наук Промышленность была лишена поддержки со стороны государства, экономическое развитие было заторможено Россия сумела сохранить мир и не потерять своих территорий Кризис в стране вынудил остановить широкие преобразования и сократить армию Она ничем не прославила Отечество, но её окружали талантливые люди и дело Петра I не угасло. Екатерина I не имела способностей к правлению, но имела доброе сердце. Она разделяла с мужем войну, была милосердна. В период её правления не происходило крупных реформ, поскольку её интересовали развлечения, а другие боролись за власть и казну.

Грамотный руководитель страны — залог успешного развития, а Екатерина Алексеевна таковой, увы, не являлась. Использованная литература: Арсеньев, К.

После смерти Петра Великого Екатерина взошла на престол Российской империи. Императрица назвала его Эрмитажем — это слово означает уединенное место, скит отшельника. К 1790 году удалось собрать внушительную коллекцию, состоящую не только из картин.

Помимо живописных полотен, в Эрмитаже, по словам императрицы, находилось "38 000 книг и гравюр, 10 000 резных камней и собрание естественнонаучное, заполняющее две большие залы". При Николае I, с 1840 по 1852 год, музей был перестроен, расширен и в 1852 году открыт для публики. Этот документ упорядочил организационную структуру пожарной охраны, в том числе нормы обеспечения пожарных частей для городов.

И не кому нибудь, а Государыне! Причем с благословения Церкви послушной, разумеется, Государю.

Это не какое нибудь маленькое нарушение, которое исправляется покаянием и за которое налагается эпитимья — это нарушение одного из Освовополагающих Принципов! Зачем это было сделано а дальше по прецеденту так и пошло? Ответ может быть только один: для того, чтобы отчество «Самуиловна» исчезло. Не сделай этого церковь, было бы еще «хуже». Отчество «Самуиловна» слишком явно обнаруживало еврейские корни жены царя.

И уж во всяком случае, ставило очень неприятный вопрос. На который приходилось бы отвечать раз за разом. Включая и наше с Вами достославное время. Перед коронацией новой Императрицы повелением Императора для изучения ее происхождения была создана комиссия во главе с Репниным. И о чудо!

И это при том, что Императрица была вовсе не слабоумной, как с неопровержимостью следует из того, что откуда родом «не помнит». А тут — словно память отшибло! И разум!! То ли она из Лифляндии, то ли наоборот из Эстонии. Позднее появилась еще одна, совершенно иная гипотеза о происхождении Екатерины Первой.

А именно: что Марта Скавронская родом из Белорусии и ее отец работал в доме Казимира Сапеги, в Минске рода, члены которого в Речи Посполитой бывали и канцлерами , а уже оттуда переехал в Лифляндию. А сама царица Российского Государства — в здравии, памяти и ясном уме — не помнит откуда родом. Такая вот амнезия у во всем прочем абсолютно здоровой женщины при ответе на самый элементарный вопрос: в какой стране родилась. Имя своего отца Самуила чтит, помнит и не отрекается от батюшки до-смерти, а где жили с точностью до страны — память отшибло начисто. А значит одновременно с этим — какой язык для нее родной.

Ну просто не императрица, а какая то полоумная. Что с ней происходило до 12 лет начисто позабыла. Такое вот странное для во всем прочем абсолютно здоровой женщины «заболевание». Ведь в дом пастора Глюка Марфу отдали не младенцем, а двенадцатилетней девушкой. Не сумасшествие ли — не Первой Императрицы России, а тех, кто ее биографию, скорректированную под Историю, составлял?!

Не была ли создана Комиссия по изучению происхождения Государыни не с целью выяснения истины, а с целью скрыть истину как в истории России бывало не раз?? Ответ очевиден: ну разумеется, для того и создали Правительственную Комиссию, чтоб скрыть правду! Марфа Скавронская выросла в доме пастора Глюка, из которого ее и взял к себе сначала муж, потом Шереметьев. Так почему бы самого пастора, его жену, у которой в Мариенбурге работала Марфа и в доме которой росла, и детей пастора, говоривших по русски елико проживали в Москве, не спросить? Читая учебники можно подумать, что пастор Глюк куда-то бесследно сгинул.

Но это вранье. Пастор Глюк, попав под разграбление Мариенбурга после взятия крепости русскими войсками о котором Фельдмаршал Шереметьев с гордостью докладывает Петру: «Послал я во все стороны пленить и жечь, не осталось целого ничего, все разорено и сожжено, и взяли твои ратные государевы люди в полон мужеска и женска пола и робят несколько тысяч, также и работных лошадей, а скота с 20000 или больше… и чего не могли поднять покололи и порубили» выжил, как и его воспитанница Марфа в числе «не порубленых», а взятых «в полон мужеска и женска пола и робят несколько тысяч, также и работных лошадей, а скота с 20000 или больше», но несколько по другому.

Неоспоримым является только один факт — неграмотная простолюдинка в итоге стала царицей могущественной империи. Историкам известно, что Марта рано потеряла своих родителей, поэтому вынуждена была поступить служанкой в дом состоятельных немцев. В 17 лет она вышла замуж за шведа по фамилии Крузе, но ненадолго — муж не вернулся с русско-шведской войны. Марта в это время находилась в крепости Мариенбург, захваченной фельдмаршалом Шереметьевым, который полностью разорил город. Шереметьев обратил внимание на девушку, и не спрашивая ее согласия, сделал своей наложницей. Впрочем, Марту это не расстроило. Она умела находить подход к мужчинам, несмотря на посредственную внешность, незнание грамоты и полное отсутствие каких-либо манер. Всех захваченных в Мариенбурге в плен жителей Шереметьев отправил в Москву, а Марту увез в Петербург.

Но там ее увидел друг фельдмаршала — князь Меньшиков и, недолго думая, забрал себе, что привело к серьезному конфликту между приятелями. Марте же видимо надоел пожилой фельдмаршал, молодой Меньшиков ее устраивал больше. Петр I во время одного из своих регулярных посещений Меньшикова в Петербурге увидел Марту и велел ей явиться вечером к нему в спальню, якобы принести свечу, но все прекрасно понимали, что это значит. Меньшиков отнесся к этому спокойно, он просто передал любовницу царю. С этого самого дня женщина стала официальной пассией российского императора Из золушки в королевы Петр I не был монахом — у него было достаточно похождений с различными женщинами. Однако все были потрясены, когда Марта не оказалась одной из многих, а стала фавориткой царя, а впоследствии его фактической женой. Чтобы достичь трона, ей пришлось принять православие, где при крещении Марта стала Екатериной Алексеевной. Сын царя от первого брака стал ее крестным отцом, поэтому и отчество ей дали в его честь. Вскоре Марта, теперь уже Екатерина, родила сына, а по прошествии года второго. Петр, хотя еще не был официальным мужем Екатерины, детей признал.

Как походно-полевая жена Марта Скавронская сделалась российской императрицей?

Остерман представил свое мнение на письме и предлагал для устранения различных мнений о порядке престолонаследия соединить браком великого князя Петра с его теткою цесаревною Елисаветою Петровною, несмотря ни на их родство, ни на неравенство в возрасте, с тем что если у них не будет наследников, то наследство должно будет перейти к потомству Анны Петровны. Этот проект сделался предметом обсуждения на долгое время, но для истории он важен преимущественно потому, что в своем основании осуществился течением истории; хотя Елисавета не вышла за Петра, но действительно царствовала и, оставаясь бездетною, передала престол потомству сестры своей Анны Петровны. Но как подметные письма продолжали появляться, то апреля 21 издан был строгий указ против их сочинителей и распространителей; обещана была удвоенная награда тем, которые откроют и предадут в руки правосудия сочинителей подметных писем, затем воспрещались частные толки и беседы по вопросу о правах престолонаследия и объявлялось, что если в течение шести недель не откроются виновные в составлении подметных писем, то они будут преданы церковному проклятию. При существовании Верховного тайного совета короткое царствование Екатерины ознаменовалось тем, что обращено было внимание на некоторые отяготительные для народа приемы и учреждения прошлого царствования; кое-что было изменено, другое и вовсе отменено. Все доходы империи 1725 года простирались до 8 779 731 р. Главная статья доходов падала на подушное, составлявшее в своем итоге сумму в 4 487 875 р. По самому своему существу налог этот представлял видимую неравность и несправедливость.

Платили записанные в ревизии, и так как ревизии не могли предприниматься часто, то необходимо выходило, что живые должны были платить за умерших, взрослые за малых, рабочие за престарелых, ни к какой работе не способных. Способ сбора этого налога был до крайности тяжел и ненавистен. Надобно знать, что по идее Петра этот налог определялся исключительно на содержание войска и самое войско положено было расквартировать сообразно сбору средств, так что взимание с записанных в подушный оклад предоставлялось самим воинским чинам с участием выбранных от земского дворянства комиссаров. Но это совершалось до крайности разорительно для крестьян и со всякими признаками злоупотреблений, казнокрадства, вымогательства и взяточничества. В указе императрицы Верховному тайному совету от 9 января 1727 года соединено многое, что выдумалось и выработалось в течение года. Там см.

Крестьянские побеги, опустошавшие русские края во все царствование Петра, не прекращались и теперь, иные убежавшие с места жительства шатались по лесам, образовьшали разбойничьи шайки и нападали на проезжих по дорогам, на помещичьи усадьбы; другие селились на окраинах, многие убегали за границу: некоторые искали приюта в Польше, другие в турецких и крымских владениях или у башкирцев. Правительство сознавало, что такие побеги происходили «не от одного хлебного недорода и от подати подушной», но и «от несогласия у офицеров с земскими». Но не следует думать, что только офицеры и солдаты тяготили крестьян в их быте: «Ныне над крестьянами разве десять или больше командиров находится вместо того, что прежде был один, а именно из воинских, начав от солдата до штабу и генералитету, а из гражданских и штатских от фискала, комиссаров, вальдмейстеров и прочих до воевод, из которых иные не пастырями, но волками в стадо ворвавшимися называться могут. Тому же подобные и многие приказчики, которые за отлучением помещиков своих над бедными крестьянами чинят что хотят». Так представлялось тогдашнему правительству положение сельского рабочего класса, требовавшее мер к облегчению его судьбы и устроению его благосостояния. При самом вступлении своем на престол Екатерина сбавила с крестьян подушного оклада по четыре копейки с ревизской души, и это сделано было по необходимости, так как накопилось недоимок более миллиона за прошлый год, а за две трети текущего года собрана была только половина того, что следовало собрать.

В 1727 году в Верховном тайном совете решено было, также вследствие убеждения о невозможности собрать с крестьян положенной суммы, следуемой по всей России с подушного оклада: устранить военных генералитет, штаб- и обер-офицеров от сборов подушного оклада и вывести их из уездов, расположив слободами при городах, а сбор подушного возложить на воевод, управляющих провинциями и зависящих от губернаторов, при участии вместе с воеводами по штаб-офицеру из войска. Разом с отстранением военных от сбора подушных денег упразднилась должность земских комиссаров и уничтожались их конторы, а в то же время и народные суды. Расправа и суд возлагались на воевод под ведением губернаторов, а высшею инстанциею, куда можно было подавать апелляции на губернаторов, была Юстиц-коллегия. Уничтожилась Мануфактур-коллегия, а вместо нее учреждался совет из фабрикантов, которые должны были съезжаться в Москву и служить без жалованья. Правительство вообще имело в виду упразднить многие канцелярии и правительственные должности, «потому что умножение правителей и канцелярий тягостно для народа и требует множество издержек», — такая причина приведена в протоколе Верховного тайного совета. Для порядка в расчете доходов и расходов возобновлялась упраздненная перед тем Ревизион-коллегия и учреждалась доимочная канцелярия.

Упущения в сборах казенных платежей накоплялись и увеличивались, что и принудило к появление этого учреждения. Мы не имеем основания указать степень того участия, какое лично принимала императрица в вопросе, касавшемся облегчения народа от тягостей подушных платежей и воинского самоуправства. Но вообще, как она полагала свое имя на указы, то, конечно, надобно допустить, что, если содержание их сочинялось другими, все-таки она сочувствовала их смыслу. Зная, как при всяком удобном случае она при Петре являлась на стороне тех, которые по своему положению нуждались в добродушном представительстве за них, смело можем признавать, что во время самобытного обладания верховною властью в делах, касавшихся облегчения народной участи, действовало доброе женское сердце Екатерины. Но не во всех делах ее царствования, когда решения следовали от ее имени, можно с достоверностью признавать личное участие Екатерины. Совершались вопиющие возмутительные деяния, и хотя официально исходили от нее, но она была тут виновата столько же, сколько может падать вина на слабое или несовершеннолетнее лицо, сидящее на престоле, когда именем его производятся распоряжения, о которых он или не думал, или вовсе не знал.

К категории таких дел мы смело можем отнести бывшее при Екатерине дело архиепископа новгородского Феодосия Яновского. Этот человек, один из умных и светлых архипастырей Петрова века, любимец покойного государя и исполнитель его планов, имел нрав строптивый и неуживчивый, а оттого окружали его недоброжелатели и никто не любил его. Этим воспользовался псковской архиерей Феофан Прокопович, человек чрезвычайно умный и ученый, но хитрый и коварный, не останавливавшийся ни перед какими путями к собственному возвышению. Ему кстати пришлось, что Феодосии, сообразно своему беспокойному нраву, произносил кое-какие выражения, которые должны были не понравиться верховой власти, и в апреле 1725 года Феофан подал донос на своего товарища; прежде он находился с ним в дружелюбном отношении: они оба приготовляли к кончине Петра Великого. Феодосии в беседе с Феофаном и другими синодскими членами роптал на нерасположение светских сановников к духовенству, угрожал за то карою Божиею на Россию, критиковал поступки бывшего императора, порицал его излишнюю охоту к следованию тайных дел, которая «показывает в нем мучительское сердце, жаждущее крови человеческой», вспоминал, как он был «непостоянен и неблагорассуден: сегодня задумает одно великое дело, завтра еще более затеет, с наговоров бездушных людей и доносителей о всех духовных и светских особах начал иметь как о неверных себе худое мнение, имел тайных шпионов, которые над всеми надзирали и так иногда смущали его, что ночью спать не мог, для того подозрения всех боялся, за не очень важные слова повелевал казнить смертью, а можно было и без такого кровопролития в словах подлых людей и во всем положиться на промысел Божий». Говоря о бесполезности суровых мер, он выражался: «Сколько людей переказнено, а воровство не убывает, совесть в людях незавязанная, надобно обучать через школы, и от того познают Бога и что есть грех; только без денег сего сделать нельзя, а инструмент железный т.

Когда высочайшая власть назначала богослужения, новгородский архиерей по этому поводу делал такое замечание: «Какое тиранство! Мирская власть принуждает духовную молиться! Это слову Божию противно: апостол Павел молит христиан молиться за царя, а не принуждает; я служить буду из страха, чтоб меня в ссылку не сослали, да услышит ли Бог такую молитву? Обвиняемый сознался, просил помилования, но заступников у него не было. Своим беспокойным нравом и неосторожным языком он успел уже вооружить против себя могучего Меншикова. Однажды, когда караульные не хотели пропустить его во дворец, он в запальчивости сказал: «Я сам лучше светлейшего князя!

Вдобавок Феодосия обвиняли еще в растрате и присвоении церковного достояния в окладах образов и серебряной утвари. Но императрица «для поминовения его величества» во всем государстве отменила смертную казнь и повелела: «Феодосия от синодского правления, Новгородской епархии и архимандритии Александро-Невского монастыря отрешить и сослать в дальний монастырь, именно Корельский на устье Двины, где содержать под караулом неисходно и давать ему на пищу и одежду по двести рублей в год». Но злобные враги поступили с ним еще суровее того, как предписано было в указе. С него сняли сан и в звании простого монаха под именем чернеца Феодоса послали на место заточения и засадили в каменную тюрьму с малым оконцем, определив ему в пищу только хлеб и воду. Страдалец, отправленный в Корельский монастырь в сентябре 1725 года, умер в феврале следующего года от голода, скорби и недостатка свежего воздуха, гонимый завистниками и врагами, не возбуждая ни в ком сострадания по причине своего задорного и неуживчивого нрава. Никто не преследовал его с таким ожесточением, как Феофан Прокопович, хотя он прежде был видимо в дружелюбных отношениях к новгородскому архиерею; но Феофан имел в виду занять место низложенного Феодосия и потому более чем кто другой боялся, чтоб Феодосии не получил прощения и снова не вошел в милость у верховной власти; поэтому-то Феофану было необходимо согнать поскорее со света Феодосия Яновского.

Меншиков не останавливался ни перед какими бы то ни было путями, ведущими к удовлетворению его алчности и честолюбия. Но светлейший встречал противодействие со стороны других вельмож, особенно со стороны голштинского герцога. От этого Екатерина не сразу наделила его теми богатствами, которых он домогался. Еще при Петре числились на нем большие начеты в казну, и он долго не мог добиться снятия с него этих начетов. Хотелось ему прибавить к своим обширным владениям земли и села в Малороссии — и того он не получал. Ему представился случай сделаться владетельным герцогом в Курляндии; курляндским герцогом считался тогда старик Фердинанд; он жил за границею своего герцогства уже много лет, потому что не поладил с своими подданными.

Но кроме него жила в Митаве вдовствующая герцогиня Анна Ивановна, племянница Петра Великого, окруженная русскими; делами Курляндии распоряжался русский государь. Между тем, на основании государственного права, Курляндия считалась ленным владением польской Речи Посполитой, которая от внутренних междоусобий и долговременной внешней войны не была настолько сильна, чтобы при жизни Петра оказывать давление на страну, считавшуюся ее достоянием. Но Петра не стало; носивший герцогский титул старик был близок к смерти; Курляндию ожидали важные перемены. В Польше паны толковали, что так как наконец угасал властвовавший в Курляндии дом Кетлеров, при котором Курляндия стала польским леном, то теперь Курляндский край, как выморочное ленное владение, должен присоединиться к непосредственным владениям Речи Посполитой и разделиться, подобно последним, на воеводства. Но польский король Август II, он же саксонский князь-избиратель, хотел доставить Курляндское герцогство своему побочному сыну Морицу по выбору курляндского сейма, и в этом стремления короля шли вразрез с видами польских панов. Вообще польские паны редко ладили с своими королями, ограждаясь от присущих королям стремлений усилить монархическую власть.

И теперь паны готовы были противиться всяким королевским стремлениям такого пошиба. Соседи Польши, Пруссия и Россия, были противны одинаково как намерениям польского короля, так и видам польской нации. И та и другая не хотели допустить распространения пределов Речи Посполитой, не расположены были содействовать усилению Саксонского дома; наконец, та и другая желали посадить на Курляндское герцогство своих кандидатов. Польский король тайно отправил Морица в Курляндию. Мориц понравился курляндскому дворянству; оно готово было избрать его, но предложило ему условие: жениться на вдовствующей герцогине Анне Ивановне. Все повезло как нельзя лучше и Морицу и курляндцам: Анне Ивановне очень понравился Мориц.

Стали курляндцы собираться созывать сейм и избирать Морица в герцоги. Но узнали об этом в России и взглянули недружелюбно на такое намерение курляндцев. Верховный тайный совет 31 мая 1726 года послал русскому резиденту Бестужеву указ всеми силами стараться убедить курляндцев не выбирать Морица, а выбрать голштинского принца, сына умершего епископа Любского. Съехавшиеся на сейм депутаты не послушались Бестужева, уверяя, что императрица милостива к Анне Ивановне и все для нее сделает по ее просьбе, и представляя с своей стороны, что если теперь не избрать герцога, то поляки поспешат объявить Курляндию выморочным леном и присоединят к польским владениям, а это не сочтется выгодным для России. В это-то время Меншиков принял намерение сделаться сам герцогом Курляндским. Желание это было еще при Петре, но тогда неудобно было налегать на это, теперь же Меншиков смелее предложил свой план Екатерине, когда возник вопрос об избрании в Курляндии нового герцога.

Екатерина сочла с своей стороны слишком навязчивым делом понуждать курляндцев к выбору Меншикова, но поставила его в числе кандидатов, угодных России вместо Морица, предоставляя выбор из этих кандидатов самому курляндскому сейму. В конце июня, еще, вероятно, не зная об окончившемся в Митаве выборе Морица, Верховный тайный совет отправил в Курляндию Меншикова и в то же время предписал русскому послу князю Василию Долгорукому ехать туда же. Они должны были предложить курляндцам: если хотят жить с Россиею в дружелюбных отношениях, то пусть выбирают или голштинского принца, сына епископа Любского, или князя Меншикова, или кого-нибудь из двух принцев Гессен-Гомбургских, находившихся тогда в русской службе. Но Меншиков поехал в Курляндию с намерением повести дело так, чтоб выбрали не кого-нибудь другого, а непременно его особу. Меншиков приехал. Анна Ивановна стала просить его исходатайствовать у императрицы дозволение вступить ей в брак с Морицем и утвердить последнего в герцогском достоинстве, возложенном на него курляндским сеймом.

Ее величество государыня императрица изволит трудиться для интересов Российской империи, чтоб оная с сей стороны всегда была безопасна, и для пользы всего княжества Курляндского, дабы оное под высокою ее величества протекциею при своей вере и верности в вечные времена по-прежнему было, и для того изволила указать представить сукцессоров, которые написаны в инструкции князя Долгорукого, дабы ваше высочество о таком высоком соизволении ее величества государыни императрицы были известны и избирали из того лучшее. Если воля государыни такова, чтоб герцогом быть кому-нибудь из тех, что предлагаются в инструкции князя Долгорукова, то я наивящше желаю, чтоб герцогом были избраны вы, потому что, по крайней мере, я надеюсь быть покойною во владении моими деревнями; а если кого иного изберут, то не знаю, будет ли он ласков со мною, и боюсь, как бы он не отнял у меня моего вдовьего пропитания. Анна Ивановна, говоря такие слова, хитрила; она вовсе не желала Меншикову умножения власти; она давно уже его не терпела и считала своим врагом. У ней на уме было другое. Она замыслила ехать в Петербург и лично просить за себя у императрицы, настроив герцога Голштинского, чтоб он ходатайствовал за нее. После беседы с Меншиковым Анна Ивановна уехала в Митаву, а вслед за ее отъездом приехали из Митавы в Ригу, для свидания с Меншиковым, князь Василий Лукич Долгорукий и русский резидент, находившийся постоянно в Курляндии, Петр Бестужев.

Князь Долгорукий сообщил Меншикову, что он делал предложения курляндским чинам поступить сообразно полученной от русского правительства инструкции, но не встретил с их стороны желания сообразоваться с волею русской императрицы. Курляндцы не хотели выбирать в герцоги Меншикова, отговариваясь тем, что он не природный немец и не лютеранского вероисповедания, — не хотели избирать голштинского принца, представляя то обстоятельство, что он еще несовершеннолетен и достиг только тринадцатилетнего возраста; не хотели также и гессен-гомбургских принцев, служащих в России. Меншиков сделал Бестужеву замечания за то, что он, находясь в Митаве, допустил без протеста с своей стороны выбор принца Морица; потом отправился сам Меншиков в Митаву в сопровождении значительного воинского конвоя. На другой день после прибытия Меншикова в Митаву явился к нему принц Мориц. Я выбран городом сообразно древней форме правления в Курляндии, и если после своего избрания не буду герцогом, то Курляндия должна быть, как выморочный лен, присоединена к Речи Посполитой и разделена на воеводства или же быть завоевана Россиею. В тот же день Меншиков позвал к себе сеймового маршала, канцлера и нескольких влиятельных членов сейма и сказал им, что непременно следует собрать вновь сейм и произвести новые выборы, иначе грозил вступлением в Курляндию русского войска и ссылкою упорных в Сибирь.

По немецким источникам, во время пребывания Меншикова в Митаве дело с Морицем дошло до военной стычки. Меншиков послал взять Морица, а Мориц, запершись в доме, отбивался от русских, и при этом несколько человек было убито. Но когда Меншиков дал знать в Петербург о своем решении, объявленном курляндцам, в Верховном тайном совете не совсем одобрительно посмотрели на такой решительный тон Опасно было задирать разом Пруссию и Польшу, а такое поведение, какое в качестве представителя России принял по отношению к курляндцам Меншиков, могло раздражить и ту и другую державу. К большему вреду для намерений Меншикова, приехала в Петербург вдовствующая герцогиня Анна Ивановна 23 июля и остановилась у голштинского герцога. Она подняла на ноги и его и всю императорскую фамилию. Она горько жаловалась на самоуправство и высокомерие Меншикова.

Голштинский герцог, всегда любимый тещею, принял близко к сердцу дело курляндской герцогини. Под его влиянием Екатерина очень дружелюбно приняла и выслушала Анну Ивановну и до такой степени раздражилась против Меншикова, что многие, узнав об этом, ожидали чего-нибудь дурного для князя; говорили даже, что императрица прикажет его арестовать. Но все, однако, ограничилось тем только, что Екатерина приказала послать ему выговор, указавши, что своими резкими поступками в Курляндии он может довести Россию до несвоевременной ссоры с прусским и польским королями и польскою Речью Посполитою. Императрица потребовала его назад в Петербург для совета о важных делах. Меншиков воротился. Враги его думали, что теперь, как говорится, закатится звезда его счастия, но судьба отсрочила над ним свой суд.

У Меншикова был приятель Бассевич, министр голштинского герцога, имевший на последнего большое влияние. Этот человек, настроенный Меншиковым, внушил своему герцогу, что в его положении гораздо лучше сойтись с Меншиковым, так как враги Меншикова — сторонники партии великого князя Петра Алексеевича, а если эта партия возьмет верх, то это не принесет пользы ни герцогу, ни его голштинцам. Герцог доверился Бассевичу, которого давно уже привык считать своим искренним доброжелателем. Герцог сам стал просить императрицу за Меншикова, и Екатерина, как будто снисходя к ходатайству зятя, возвратила Меншикову прежнюю милость и расположение; герцог воображал, что своим великодушием победил своего соперника и обязал вечною к себе признательностью. Но не таков был Меншиков, чтоб умилиться чувством благодарности к герцогу: он после того стал еще более ненавидеть его, испытавши, что герцог пользуется большою силою у императрицы. Но, умея скрывать свои настоящие чувства, он стал с герцогом любезен, не противился, когда герцог получил команду над гвардейским Преображенским полком, и своим притворным дружелюбием к герцогу приобретал благорасположение Екатерины.

Милости к нему государыни не только не умалялись, но возрастали. Императрица снова сама думала доставить ему герцогство Курляндское путем выбора, но в согласии с Польшею; однако сам Меншиков, потерпевши неудачу, оставил честолюбивые планы насчет Курляндии и обратился на другой путь, который повел бы его к большей высоте, чем та, на какую возвести его могло достижение герцогского титула. Меншиков решился заручиться расположением партии великого князя, но положил действовать так, чтобы Екатерина и другие члены императорского семейства не видели сразу для себя вреда; зная бесхарактерность государыни, он рассчитывал повлиять на нее и побудить ее сделать в пользу великого князя такие распоряжения, которые были бы в то же время полезны ему самому. С самого принятия на себя самодержавного единовластия Екатерина не отличалась ни твердостью, ни проницательностью, ни любовью к делам. Прежде, когда она была супругою и помощницею Петра и находилась у него в постоянном нравственном подчинении, она, угождая во всем супругу, казалась подвижною, трудолюбивою, способною переносить лишения; теперь становилась ленивою, беспечною, изнеженною, склонною к роскоши и пустым забавам, и, что всего было хуже, привыкши прежде повиноваться Петру и не иметь своей воли, теперь она также не имела воли и подчинялась всякому, кто умел стать к ней близко. Руководили ею то герцог, то Меншиков, то Толстой, то Ягужинский, Головкин и другие, смотря по обстоятельствами.

Она чем долее царствовала, тем все ниже опускалась. После государя, одаренного ужасающею железною волею и непостижимою проницательностью, престол занимала особа, напоминавшая царя, ниспосланного Зевсом в лягушечье царство, в известной басне. В конце июля 1726 года посланник польского короля и саксонского князя-избирателя Августа, Лефорт, в своей депеше писал: «При дворе постоянно дни превращаются в ночи; веселятся на всякие лады. О делах никто не говорит; самые способные и самые веские люди не берутся ни за какую работу иначе как так, что лишь бы скорее с плеч долой. Все страшно недовольны неполучением жалованья; правительство всем задолжало месяцев за восемь». В половине декабря того же года он писал: «Чем более вглядываюсь в различные обстоятельства настоящего царствования, тем менее вижу следов прежнего трудолюбия, бдительности и страха.

Истинные патриоты прежде содействовали общему добру, их советы принимались и взвешивались, теперь отечество не имеет царя, господствуют роскошь, нега, лень. Верховный совет существует только по имени; герцог Голштинский хотел бы захватить бразды правления, но его не допускают, и вот уже четыре недели Верховный совет не собирался. Только дух несогласия сводит людей, и частная выгода господствует над общею пользою. Ничего не делается, вся бдительность направлена только к опустошению казны. Издержки увеличиваются до бесконечности, каждый тащит сколько может, ничего не делается без наличных денег» Р. III, стр.

От 18 января 1727 года пишется: «Восемнадцать месяцев персидская армия не получает ни гроша, а флот — девять месяцев, гвардия около двух лет; гражданские чиновники оплачиваются также очень дурно. Двор завладел теми суммами, которые назначены на войско, да вдобавок каждый, кто может, тянет сколько хочет из казны в свою пользу». В довершение упадка власти здоровье Екатерины с зимы стало делаться все хуже и хуже. Говорили, что еще летом 1726 года ей подали чего-то лихие люди, но такие толки не были основаны на верных данных, которыми в настоящее время история имела бы право основываться. Несомненно, что с декабря Екатерина болела до самой своей кончины. Между тем как бы для поверки действий Меншикова в Курляндии отправлен был туда генерал-лейтенант Девиер.

Такое назначение показывает, что им заправляли руки, неприязненные Меншикову. Антон Девиер, бывший при Петре генерал-полицмейстер, зять Меншикова женатый на сестре его , был в то же время его заклятым врагом. Но Девиер не мог сделать Меншикову ничего дурного в Митаве, и когда в феврале 1712 года возвратился в Петербург, то увидал, что Меншиков уже стал так высоко, что мог почти все делать с Екатериною. Меншиков выпросил у императрицы в свою собственность город Батурин и принадлежавшие Мазепе имения, приписанные к Гадяцкому замку Протоколы Верх. III, 42 — 43 , а в декабре 1726 года с него были сняты все начеты, числившиеся на нем еще при Петре Великом. Правда, Меншикову не удалось и теперь выпросить себе титул генералиссимуса, которого он давно уже добивался, но зато он настроил Екатерину, что она согласилась сделать его тестем наследника своего престола.

До сих пор Меншикова все считали никак не способным стать на сторону великого князя Петра, а между тем сторона эта была сильна между вельможами, и, что всего важнее, в пользу великого князя было вообще убеждение русского народа, который не мог сочувствовать странному порядку престолопреемства, введенному Петром Великим, и не мог отрешиться от уважения к праву первородства. Меншиков знал, что мысль объявить наследником престола великого князя Петра будет принята с восторгом во всей России, и после своей курляндской неудачи пристал сам к этой мысли, но хотел упрочить свою безопасность тем, чтобы женить великого князя на своей дочери. Подал ли кто другой Меншикову эту мысль или он сам дошел да нее — не знаем, но то верно, что Меншиков нашел себе в этом сильных пособников — могучего представителя старого боярства князя Михаила Михаиловича Голицына, многих других вельмож и двух иностранных министров, которых дворам было угодно и выгодно, чтобы великий князь Петр сделался императором: первый из этих иностранных министров был цесарский посланник Рабутин, второй — датский посланник Вестфален.

Здесь она обучилась грамоте и рукоделию.

Связь с Петром I В 1702 шведская крепость Мариенбург была взята русским войском под командованием фельдмаршала Бориса Шереметева. Среди плененных жителей ему приглянулась Марта, которую он взял к себе в качестве наложницы. Спустя время он передал ее своему патрону, Александру Меншикову. Год спустя в петербургском доме Меншикова симпатичную чернобровую служанку заметил Петр I.

Она стала любовницей русского царя и вскоре родила от него детей — Петра и Павла, однако оба мальчика умерли в младенчестве. В 1705 году Царь перевез свою возлюбленную в летнюю резиденцию Преображенское, где Марта крестилась, изменив свое имя на Екатерину Алексеевну Михайлову. Здесь же она выучилась грамоте и светским манерам. Екатерина родила двух дочерей — Анну и Елизавету.

Петр считал эти отношения самыми важными в жизни и велел всем почитать его возлюбленную как законную жену. По возвращении из военного похода он обещал обвенчаться на Екатерине.

Руководивший поисками родственников императрицы князь А. Репнин характеризовал одну из сестер правительницы, Христину, и ее мужа как людей глупых и "пьяных".

И даже предлагал держать их подальше от столица, дабы "от них больших врак не было". Тем не менее, от родственников Екатерина отказываться не стала, а двум из них - Кару и Фридриху - пожаловала графское достоинство. Правда, были они ее братьями или нет, так по сей день толком и не установлено. Читайте также:.

Другие, соглашаются - да, в Ливонии, но семье литовских крестьян. Третьи утверждают, что Марта родилась в семье эстонских крестьян, и не в Ливонии, а в Эстляндии, в Дерпте Тарту.

При этом нетрудно заметить, что фамилия "Скавронская" может иметь польское происхождение. А сам Петр I первое время после знакомства с Мартой почему-то именовал ее в письмах "Катериной Василевской". Собственно, этим и объясняется, почему Марта стала Екатериной.

Очевидно, что происходила будущая российская императрица отнюдь не из аристократических кругов. Но видимо она обладали некими выдающимися качествами, если сначала на нее обратил внимание фельдмаршал Шереметев, потом царский фаворит Меншиков отнявший ее у Шереметева , а потом и сам государь отнявший Марту у фаворита.

История Золушки: как простолюдинка Марта Скавронская стала императрицей Екатериной Первой

Будущая правительница родилась в Швеции в семье армейского квартирмейстера Иоганна Рабе, была крещена по лютеранскому обряду и названа Мартой. Наша героиня Марта Скавронская родилась 15 апреля 1684 года в Прибалтике. По одной из версий, озвученных современниками, Марта Самуиловна Скавронская родилась на территории, которую сейчас занимает Латвия, а именно в исторической области Видземе. Потом ее приметил престарелый фельдмаршал Шереметьев, затем увел всесильный Меншиков, который уже и подсунул Марту своему патрону-царю Петру. Биография российской императрицы Екатерины I: личная жизнь, образы в фильмах, муж Петр I, дети, умер первый ребенок, кто по национальности. Конфликт с Петром II, участие в войнах.

📑 Екатерина Алексеевна, первая русская императрица. Н. И. Костомаров

К 17 годам служанка Марта расцвела настолько, что пастор стал испытывать серьезную тревогу относительно добропорядочности своего дома. это история жизни первой российской императрицы Екатерины Алексеевны. Будущую императрицу звали Марта Самуиловна Скавронская. Родилась она 5 (15) апреля 1684 года в семье крестьян из Литвы или Эстонии. Урожденная Марта Скавронская, в замужестве Крузе (или Рабе?) попала в русский плен в городе Мариенбурге. Биография Марты Скавронской имеет множество белых пятен. Неоспоримым является только один факт – неграмотная простолюдинка в итоге стала царицей могущественной империи.

Екатерина I Алексеевна

Осенью 1703 года с Мартой познакомился Петр I. Вскоре она стала его любовницей и уже через год родила от императора первенца, которого назвали в честь отца. Марта Скавронская родилась в 1684 году в семье прибалтийского крестьянина. По данным разных источников это могла быть Эстония, Латвия или Литва. 15 марта 1718 года замученного Глебова посадили на кол на Красной площади, а чтобы несчастный не умер раньше времени от холода, надели на него тулуп и шапку. Любовницы сыграли в жизни русского императора Петра I огромную роль. Одна из них стала императрицей, а с некоторыми женщинами он продолжил отношения до самой смерти. После Петра I к власти незаконно пришла его жена Екатерина, но из-за неспособности к правлению власть сосредоточилась в других руках.

ЕКАТЕРИ́НА I

По-видимому, и сама общественная потребность в общеобразовательном курсе не успела еще сформироваться через полвека ситуация будет совершенно иной , и исполнители не оказались на высоте стоящих перед ними задач. Но это — первая попытка, предпринятая Петром Первым для создания новой, демократической, школы в России. И взял он ее, можно сказать, «на шпагу», как обычно добываются в ходе завоеваний различные достижения тех или иных стран. Об этом нам известно по очень скудным документам и роману Алексея Толстого «Петр I». Но сегодня, когда открыты новые документы, прежние данные не внушают доверия.

К примеру, версия о том, как встретились Петр и Марта, будто бы перешедшая из рук пастора Глюка к Меншикову, а от того — к русскому царю. Эту версию пора бы считать весьма скверным политическим анекдотом. История о том, как и где состоялась встреча Петра и Марты Скавронской, до сих пор остается тайной. То, что русский император влюбился в шведскую еврейку, не вызывает сомнения.

К этому времени Петр Первый мог себе позволить любить, кого хотел, и жениться по своему усмотрению. Однако он не мог не предвидеть, что двор мог и взбунтоваться. И только безумная любовь заставила императора принять такое решение. Какая это была большая любовь, все сметающая на своем пути, можно представить, если принять во внимание, что даже при всем огромном значении императора в это время его женитьба на особе не царских-королевских и даже не княжеских кровей могла быть чревата серьезными политическими последствиями.

Но ведь какие-то веские доводы привел Петр своим приближенным, чтобы убедить их принять его брак? Вот это и остается до сих пор неразгаданной или не разглашенной государственной тайной. Однако давайте посмотрим, кто были жены Романовых с начала их правления? Мало кто из рядовых современных россиян сможет назвать фамилии первой жены предпоследнего правившего Рюриковича — Ивана Грозного.

Если имя ее — Анастасия - так или иначе, на слуху, благодаря различным фильмам, то уж фамилия Захарьина-Юрьева из рода Кобылы из Прус, трансформировавшаяся в 1613 году в фамилию Романовы, почти никому в народе не известна. А ведь эта фамилия и сгубила династию Рюриковичей. Зачем это было нужно Романовым? Версий может быть много.

Но все-таки факт, что Кобыла - из Прус, о многом говорит. И Кобыла на самом деле прусский Камбила , и Кащ-Неледзевский Отрепьев-Нелидов из Великого княжества Литовского, поглощенного затем Речью Посполитой, прибывшие ко двору Юрия Долгорукого и Ивана Третьего служить как грамотные иностранные специалисты, затем породнившиеся перед началом великой русской Смуты в 17 веке, наверное, имели свои — не русские национальные — цели. Какие же? Очень простые и традиционные, сохраняющиеся в действиях всех иностранных агентов-специалистов и дипломатов — иметь Россию для Европы житницей, «кладовкой», наполненной разнообразной едой и драгоценностями.

Конечно, проще было бы завоевать такую богатую ресурсами страну, но вот беда — территория-то ее была слишком велика и малодоступна. И все увеличивалась и увеличивалась, особенно при Иване Грозном. Что, в конце концов, и вывело из себя Европу, которая решила заменить воинственную династию Рюриковичей и посадить на русский трон своих людей, потомков тех, кого заслала на Русь еще в 14 веке. Проникнув на ложе Ивана Грозного в лице своего «агента» Анастасии, затем объединившись в родстве и начав общими усилиями Смуту, погубив, за исключением одного, всех детей Грозного, потом и своих, за исключением будущего царя Михаила, они схватились в смертельной схватке между собою.

В чудовищной борьбе, едва не стоившей потери Русью государственности, Романовы победили Отрепьевых, а с ними и Годуновых, и Шуйских, и Мстиславских, и Марину Мнишек, повесив ее трехлетнего сына - законного наследника престола — Ивана «воренка». Да никакие! Стрешнева, Милославская, Нарышкина, Хрущева бездетная , Лопухина, Салтыкова — эти имена русских цариц, дворянок незнатных родов, ушли практически в историческое небытие. Так почему же русские цари брали себе в жены неизвестных женщин?

Во-первых, они выбирали таких, от которых могли иметь здоровое потомство, эту надежду, кстати, не каждая из избранных оправдала. Во-вторых, был тут и особый интерес — родниться с такими захудалыми дворянскими родами, которые не могли повлиять на деятельность молодой и неокрепшей династии Романовых. В-третьих, присутствовал тут и библейский фактор девы Мари, безродной женщины, родившей Христа. К тому же был опыт крещения Руси князем Владимиром, сыном рабыни.

И низкородные жены первых Романовых как бы должны были подтверждать их власть «от Христа», как это провозглашалось в Европе. Но закончилась эта история женитьбы Романовых на безвестных дворянках невысоких родов самым необыкновенным образом - когда Петр Первый во второй раз женился на женщине не русской и неизвестного роду-племени, какого - остается тайной и по сей день — на Марте Скавронской. И я, учитывая ее материнство в отношении младших детей Петра, поставила им и ее как бы «девичью» фамилию. Ну что же делать, если в истории и в официальных документах таким и осталось имя не первой — второй императрицы России.

Первой все-таки была полька Мария Мнишек, жена Лжедмитрия Первого, объявившего себя императором. Но, как ни удивительно, именно фамилии ближайших родственников русских царей, которые они по праву могли бы носить, вдруг открыли мне еще одно неизвестное окно в истории рода Романовых. И это открывшееся окно заслонило густой тенью фамилию Скавронских. И это была фамилия представителей династии Глюксбургов, которая среди прочих «появилась» лишь у последнего российского императора Николая Второго.

Который был сыном датской принцессы Марии Софии Фредерики Дагмар. Глюксбурги, как династия, стали считаться таковыми лишь с начала 19 века, но вышла эта династия из Ольденбургской ветви. А поэтому не стоит считать ее какой-то новой или молодой. Кстати, сейчас она правит в Дании и Норвегии.

Давайте посмотрим, какими землями в Германии владели Глюксбурги. Это город Глюксбург и родовой замок 16 века в нем, находится в немецкой земле Шлезвиг-Гольштейн, а вообще он является сегодня частью города Йесен земли Саксония-Анхальт. Ее брат Адольф Фридрих вступил на шведский престол в 1751 году, а другой брат, дядя будущей императрицы Екатерины Второй, по замыслу Марты Скавронской, должен был стать мужем ее дочери Елизаветы дочери Петра Первого, затем российской императрицы , но он умер в преддверии свадебных торжеств. Напомним: мать Екатерины Второй была двоюродной теткой Петра Третьего.

Выходит, что чужестранка Екатерина Вторая, состояла в родстве с Романовыми, являясь троюродной сестрой собственного мужа, внука Петра Первого. Давайте вернемся к Марте Скавронской. Случайно ли был задуман ею брак дочери Елизаветы и отпрыска соединившихся семейств — Анхальтского и Готторпского домов? Саксония-Анхальт — земля династии Глюксбургов из Ольденбургской ветви.

А земля Шлезвиг-Голштейн — владение родононачальников династии Ольденбургов. А теперь давайте вспомним, с кем прибыла в Россию, попав в плен во время войны Петра со шведами, Марта Скавронская? С пастором Глюком, в семье которого она была воспитанницей. О семье этого пастора мы знаем только то, что его отец был тоже пастор, но кто он — история умалчивает.

В этом-то все и дело! Кто он? Где же родился Эрнст Глюк? А родился он в 1852 году в городе Веттине, в земле Саксония-Анхальт.

Где находится родовой замок Веттинов — саксонских маркграфов, курфюрстов и королей, ныне представленный Виндзорской династией, правящей в Великобритании, а также Саксен-Кобург-Готской династией королей Бельгии. Вообще Веттины — это Вельфы. Не буду углубляться в разницу между Саксонскими и Английскими Вельфами и историческую вражду между ними за передел мира, камнем преткновения в которой, как считают современные историки, была Россия. Правили — громко сказано, все трое были убиты вскоре восшествия на престол, а последнему «российско-саксонско-английскому» Вельфу — сыну Николая Второго - и до престола дойти не дали, также зверски убив.

Как и и его предшественников. Так вот, пастор Глюк был родом как раз из самого гнезда, откуда и вылетали эти самые высокородные Вельфы — Ольденбурги — Глюксбурги. Он учился в гимназии в Альтенбурге, затем изучал богословие в Виттенбергском и Лейпцигском университетах. Уже с двадцати лет ему была поручена ответственная миссия по распространению и укреплению лютеранства в Лифляндии, которая в 1673 году принадлежала Швеции.

Чтобы религиозное окультуривание жителей Лифляндии шло эффективнее, пастору Глюку поручили перевести библию на латышский язык. И вот с этого момента, можно сказать, и начинается новая, Петровская, история России. Хотя до воцарения Петра Первого оставалось еще девять лет! Что же произошло за эти годы с пастором Глюком?

Сославшись на то, что без дополнительных знаний он перевести библию не сможет, Эрнст Глюк уезжает добывать их в Гамбург, где изучает древние языки под руководством знаменитого ориенталиста Себастьяна Эзарда. Об этом Эзарде мне узнать ничего не удалось, а вот ориенталист — это востоковед, а сегодня — и специалист по глобализму, то есть, явлению проникновения одного государства в другое, расширению территорий за счет других государств, объединению земель, религий, культур — в общем, как говорили в средневековье — наука о конце света. Но есть в ней очень существенный предмет — это так называемый «еврейский придворный фактор» захвата власти на престоле. Иными словами — захват власти представителями той или иной династии с помощью мощного финансирования придворных евреев, которые в 17 веке в Европе имели уже особе положение при королевских дворах.

Однако, предоставляя королям целые армии, огромные суммы денег, евреи все-таки никогда сами на престол не садились. Исключение составляет итальянка-флорентийка Екатерина Медичи, выданная замуж за французского короля. А вторым исключением в мировой истории стала Марта Скавронская, которую взял замуж российский царь Петр Первый. Почему и как это случилось?

Тут надо понять, откуда все-таки взялась эта Марта и кем она была. Вернемся к пастору Глюку, который, обучившись всем нужным ему наукам у Себастьяна Эзарда, в 1680 году возвращается в Лифляндию и в том же году рукоположен в пасторы при гарнизоне Динамюнде. Ему 28 лет. Но он без труда теперь переводит на эстонский язык Большой Катехизис и берется за перевод библии.

В 1783 году уже готов перевод Нового завета, Глюк назначается пастором в Мариенбург. Ту самую крепость, где через девять лет и будут разворачиваться важные события, связанные с войной России со Швецией и с пленением пастора Глюка и его семейства вместе с воспитанницей Мартой Скавронской. В Мариенбурге он учредил народную школу, начал создавать школы для подготовки учителей, а также Эрнст Глюк открыл школу и для детей русских старообрядцев, бежавших от преследований из России эта его деятельность как-то уж сильно напоминает деятельность отца Владимира Ильича Ленина, Ильи Ульянова, в Симбирске. Вполне возможно, что, близкий к русским староверам, в свое время он именно от мариенбургских раскольников получил программу пастора Глюка по организации народного образования?

Так что с этой страной заочно пастор познакомился еще до того, как был пленен русской армией Бориса Шереметева. Давайте согласимся, что обычному священнику такую обширную деятельность без поддержки шведского двора, а также немецкой лютеранской церкви, было бы вести не по силам. Значит, у Глюка была сильная поддержка — но лишь в случае его непростого происхождения. Не Вельфов - Ольденбургов ли, то есть, впоследствии Глюксбургов, чью сокращенную фамилию он носил?

Почему сокращенную? Интересно посмотреть на знаменитостей под фамилией Глюк. Их немного: Глюк, Кристоф Виллибальд 1714—1787 — австрийский композитор. Глюк, Луиза род.

Глюк, Эрнст Готлиб ок. Глюк, Фемистокл 1853—1942 — немецкий медик, врач-хирург, профессор, автор ряда научных трудов по медицине. Глюк, Христиан Фридрих фон 1755—1831 — немецкий юрист, профессор университета Галле и Эрлангенского университета. Первый — великий композитор Глюк, тоже с интересной биографией-мифом.

Под их давлением Сенат утвердил Екатерину на престоле. В народе волнений не возникло, хоть многие и были удивлены. Императрицей Екатерина оставалась недолго. Всего два года. Известно, что простой люд ее любил, так как она много занималась благотворительностью.

При этом к государственным делам не имела практически никакого отношения.

Шереметева, который отдал ее портомоей то есть прачкой А. Меншикову, другу Петра I. Вскоре в 1703 г. Хотя по современным представлениям, она не была красавицей, черты лица ее были неправильными, все же Петру она запала в душу. Сначала Марта стала одной из его любовниц; а в 1704 г.

Но Екатерина по-прежнему продолжала жить в доме Меншикова в Петербурге. Постепенно отношения Петра и Екатерины Алексеевны становились более близкими. Она умела приспособиться к царским капризам, мирилась с его вспышками гнева, помогала во время приступов эпилепсии, делила с ним трудности походной жизни, незаметно став фактической женой царя. Непосредственного участия в решении государственных вопросов Екатерина не пыталась принимать, но имела влияние на царя. Была постоянной заступницей Меншикова. Петр — и это было чрезвычайно важно — признавал детей, которых рожала ему Екатерина.

До этого семейная жизнь Петра складывалась плохо. От первой жены Евдокии было 3 сыновей, из которых выжил только царевич Алексей. Но уже с 1692 года в семье пошли ссоры, так как Петр понимал, что ему нужна рядом совершенно другая спутница жизни. И возвращаясь из-за границы, в 1698 году Петр распорядился отправить жену в монастырь. В конце декабря 1706 г. Екатерина родила царю дочь Екатерину.

В 1708 г. С 1709 Екатерина сопровождала Петра во всех походах и поездках. В Прутском походе 1711 года, когда русские войска были окружены, она спасла мужа и армию, отдав свои драгоценности турецкому визирю и склонив его к подписанию перемирия. По возвращении в Петербург 20 февраля 1712 года Петр обвенчался с Екатериной.

В конце лета 1702 года русские войска под руководством фельдмаршала Шереметева взяли крепость Мариенбург, которая располагалась на территории современного городка Алуксне, что в Латвии. Причем лояльностью к местному населению наших солдат было трудно, они жгли и грабили, забирали в плен мужчин, женщин и детей, заодно с лошадьми и другим скарбом. Тогда лютеранский священник Глюк пришел к Шереметьеву просить о снисхождении, а тот в свою очередь заметил только странную служанку Марту Крузе Рабе среди его челяди и силой сделал ее своей любовницей. Однако в 1703 году она уже «квартировалась» у Меньшикова. Однажды, в имении Меншикова под Ниеншанцем, появился Петр Первый и сразу же обратил внимание на девушку. Что такого притягательного было в ее образе, до сих пор никто не знает, но царь сразу же полюбил девушку и решил забрать ее себе.

Он называл ее почему-то Екатериной, Катенькой, и старался поменьше с нею расставаться, ведь только она умела, будто по волшебству, усмирять бурный характер императора и даже унимать его частые мигрени. К 1704 году она родила первенца, названного Петром, а на следующий год мальчика Павла, но оба они не дожили и до года. В том же 1705 году Петр решает отправить Марту в свое имение в Преображенском. Именно там ее стали учить русской грамоте и языку, манерам и прочим премудростям придворного этикета. Кроме всего именно в деревне она на короткой ноге сходится с семьей Меньшикова. Не то в 1707, не то в 1708 году Марта Крузе была крещена в православную веру, получив при этом имя Екатерина Алексеевна Михайлова. Теперь Катенька стало ее официальным именем, чего и желал ее любимый, но пока не муж, — царь русский. Имя было выбрано по решению Петра, отчество она взяла своего крестного отца князя Алексея Петровича, а фамилию Михайлов брал сам царь, когда не желал быть узнанным. Приблизительно в то же время появились и две дочери императора — Елизавета и Анна. Стоит узнать Известен скандальный случай, который приоткрывает завесу тайны насчет пропажи первого мужа Марты.

В январе 1710 года Петр решил устроить военный парад в честь победы, а в процессии были использованы тысячи плененных шведов. Среди этих людей якобы и был замечен тот самый бравый драгун Иоганн или Йоган Крузе. Узнав в Екатерине свою супругу Марту, он тут же признался в этом начальству, после чего был мгновенно сослан в Сибирь, где и закончил свой жизненный путь в 1721 году. Супруга русского царя Счастье обычно не длится долго и чтобы обезопасить себя и окончательно привязать к себе Екатерину Первую, царь решает, наконец-то, жениться на ней, хотя это является нарушением всех канонов и прочих правил. Собираясь в Прутский поход в 1711 году, он решает взять ее с собой, предварительно представив семье — сестрице Наталье Алексеевне и всем остальным. Однако поход не заладился и в конечном итоге, даже имеется легенда, что Катерина сняла все драгоценности, подаренные Петром, чтобы откупиться от турецкого командующего. Датский посол Юст Юль, что документировал все события того времени, при этом подобного факта не упоминает. Официально пожениться и венчаться Екатерина Алексеевна с Петром Первым смогли только 19 февраля 1712 года. Обряд был произведен в храме Исаакия Далматского, что в Петербурге. Уже через год царь учредил специальный орден Святой Екатерины в честь того, как смело и гордо вела себя его жена в походе, а в 1714 возложил его на нее.

В отношениях ее и царя было тепло и человечность, он без ума любил эту женщину, казалось бы, вовсе ему не подходящую. Он писал ей длинные и нежные послания, когда был вдали и старался провести рядом каждую минутку, когда возвращался. Правда, любвеобильности царя это никак не скрадывало, он продолжал волочиться за каждой юбкой, на что его жена милостиво закрывала глаза. В 1724 году случился неприятный инцидент.

Екатерина I Алексеевна (Скавронская Марта Самуиловна) (1684–1727)

Не менее разноречивы и сведения о том, как Пётр познакомился с Мартой. Общеизвестно, что 25 августа 1702 года русские войска взяли город Мариенбург (ныне Алуксне) в Прибалтике. С юных лет Марта была очень бойка, не гнушалась никакой работой и имела очень веселый нрав. Про таких говорят: ей все нипочем. 1. Екатерина I Алексеевна (Марта Сковронская супруга Петра I). Марта Скавронская родилась 15 апреля (5 апреля по старому стилю) 1684 года в Лифляндии. Екатерина и Петр I. Происхождение Марты Скавронской точно неизвестно. В возрасте 17 лет Марту выдали замуж за шведского драгуна по имени Иоганн Крузе (Johan Cruse), как раз накануне русского наступления на Мариенбург.

Биография Екатерины 1

Считая себя свободным от всех брачных условностей, Петр увидел горничную князя и переспал с ней в первую ночь после встречи. Меньшиков по-товарищески проиграл Марте. Считается, что Марта родила своих первых детей оба умерли в раннем возрасте от Пьетро. Как бы то ни было, царь в 1705 году перевел любовницу в дом своей сестры, через два года она крестилась и с тех пор стала называть себя Екатериной. Интересно, что крестным отцом был старший сын Петра, царевич Алексей. Социальный статус новорожденной Екатерины не изменился — для царя пока непонятно кто. Петр и Екатерина поженились в 1712 году. На тот момент у жены уже было две дочери от Петра, Анна и Елизавета. Брак может показаться самым совершенным несовпадением, если не принимать во внимание характер жениха.

Во-первых, Петр был и, вероятно, оставался единственным правителем государства Российского, степень упрощения которого не имела границ. Вернее, их установил сам правитель. Петр предпочитал лично вникать во многие тонкости государственного устройства, вплоть до деталей, ему все было интересно. В Голландии он учился кораблестроению как обычный человек, прикрывшись псевдонимом «Петр Михайлов». И снова он любил вырвать плохие зубы несчастным. Вряд ли среди русских монархов найдется соперник более любопытный, чем Петр. При всем этом самодержца не волновало, имеет ли его избранник солидный социальный статус. Во-вторых, русского царя было не остановить в своем изобилии.

Видимо, Петр еще страдал каким-то психическим заболеванием, потому что, по воспоминаниям современников, он систематически, иногда немотивированный, сердился, в конвульсиях сильно болела голова. Только Екатерина могла успокоить супруга. И эти его поистине магические способности оказали сильное влияние на короля. Строгий по жизни Петр необычайно нежно относился к жене. Екатерина родила 11 детей, но выжили только добрачные сестры — остальные дети умерли в младенчестве. Царь ходил в женской части, но жена все прощала и не закатывала сцены. У нее самой был роман с Чемберленом Монсом, которого Питер в конце концов казнил. Светила при светиле, а потом поблекла Император Петр I короновал жену в 1723 году, за 2 года до смерти.

Екатерина была возложена на первую в истории Российской Империи корону. После Марии Мнишек несостоявшейся жены лжедмитрия I она была второй женщиной, взошедшей на российский престол. Петр пошел против правил, игнорируя закон, согласно которому царем на Руси становились прямые потомки царской семьи по мужской линии. После смерти мужа Екатерина взошла на престол с помощью своего старого друга Меньшикова и своего партнера, партнера ее покойного мужа, графа. Петр Толстой. Они остановились, чтобы «усилить» гвардию Преображенского полка, сломившую волю несогласных «старых бояр». Сенат одобрил кандидатуру Екатерины и народ, хотя они были поражены такой раскладкой, молча — не было никакого ажиотажа. Екатерина правила недолго, всего два года.

Люди ее любили императрица занималась благотворительностью. Но фактически государством руководили фельдмаршал Меньшиков и Королевский Верховный Совет. Сама Екатерина любила танцы и другие развлечения. Возможно, праздный образ жизни привел к тому, что она умерла в возрасте 43 лет. Историки считают, что она была значимой фигурой только при супруге Петре I. В своей книге «Я Романов. История великой династии »историк Э. Пчелов утверждает, что в народе в тот момент ходила легенда о том, что накануне рождения дочери царю приснился образ великомученицы Екатерины Александрийской, после чего девушку назвали.

Екатерина получила хорошее образование, ее учили читать и писать, иностранные языки, она знала Священное Писание. Примером для нее послужила ее старшая сестра София, активная и активная натура, которая была нетипичной представительницей царской семьи. Несмотря на это, я уверен, влияние мятежной сестры сказалось на повадках самой принцессы. Такое поведение было своеобразным вызовом традициям того времени, тем более что не все женщины могли себе это позволить. Тайна первая. Детство Если говорить о ранних годах этого человека, невольно приходишь к выводу, что загадок и неопределенностей в его биографии больше, чем достоверных сведений. Его точное место происхождения и национальность до сих пор неизвестны — более чем через 300 лет после его рождения историки не могут дать точного ответа. По одной из версий, Екатерина Алексеевна родилась 5 апреля 1684 года в семье литовского а возможно, и латышского крестьянина в окрестностях Кегумса, который находился в историческом районе Видзем.

Значит, эти территории были частью самого могущественного шведского государства. Другая версия свидетельствует об эстонских корнях. Говорят, что она родилась в современном городе Тарту, который в конце 17 века назывался Дерпт. Но также указывается, что оно не имело высокого происхождения, а происходило от крестьян. В последние годы появилась другая версия. Однажды он сбежал в Ливландию, поселился в районе Мариенбург, где вырастил семью.

Условие было одно: все желающие могут свободно покинуть город. Тогда Марте было 16 лет, а не как указано в вики 19 должен заметить, что по меркам того времени, она была очень даже ничегошной.

Она с маленьким мешочком покинула город. Именно в этот момент, хз что на него нашло , этот управляющий зашёл в погреб с порохом.

Однажды он сбежал в Ливландию, поселился в районе Мариенбург, где вырастил семью. Здесь есть еще один нюанс. Екатерина Алексеевна — русская княгиня — не имела имени, с которым она вошла в историю. Настоящая ее фамилия — Скавронская, Марта, дочь Самуила.

Но женщине с таким именем неуместно занимать российский престол, поэтому она получила новые «паспортные данные» и стала Екатериной Алексеевной Михайловой. Тайна вторая. Отрочество В те ранние годы в Европе чума была еще опасна. И его семье не удалось избежать этой опасности. В результате в год рождения Марты ее родители умерли «черной смертью». Остался только ее дядя, который не мог взять на себя родительские обязанности, поэтому он отдал девочку семье Эрнста Глюка, который был лютеранским пастором.

Кстати, он известен переводом Библии на латышский язык. В 1700 году началась Великая Северная война, основными противоборствующими силами которой были Швеция и Россия. В 1702 году русская армия штурмовала неприступную крепость Мариенбург. После чего Эрнста Глюка и Марту отправили в плен в Москву. Через некоторое время, приняв пастора Фагеция, они поселились в его доме, в Немецкой слободе. Сама Марта — будущая Екатерина Алексеевна — не научилась читать и писать и была в доме горничной.

Версия, приведенная в словаре Брокгауза и Ефрона, содержит другую информацию о том, что ее мать умерла не от чумы, а потеряла мужа. Овдовев, она была вынуждена отдать дочь в семью самого Глюка. И эта версия гласит, что он изучал грамотность и разные профессии. По третьей версии, она вошла в семью Глюков в 12 лет. До этого Марта жила с Веселовской Анной-Марией, своей тётей. В 17 лет она вышла замуж за шведа Иоганна Крузе накануне наступления русских на крепость Мариенбург.

Через 1-2 дня ему пришлось уехать на войну, где он бесследно исчез. Екатерина Алексеевна окутала свою личность такими тайнами рождения и ранних лет. Ему удалось захватить главную крепость Мариенбург, после чего основные силы шведов отошли дальше. Однако победитель подверг регион безжалостному разграблению. Сам он доложил русскому царю следующее: «.. Мужчины и женщины были взяты в плен, все было разорено и сожжено.

Рабочих лошадей и другой скот вывезли в количестве 20 000, остальное было измельчено и измельчено». В этой же крепости фельдмаршал взял в плен 400 человек. Пожилой фельдмаршал всех жителей и Глюка отправил в Москву, а силой взял Марту в любовницу. Несколько месяцев она была его наложницей, после чего в горячей ссоре Меньшиков забрал у себя Марту, с тех пор его жизнь была связана с новым военно-политическим деятелем, ближайшим соратником Петра. Первая встреча Петра с Екатериной Во время одной из своих частых поездок к Меншикову царь Петр I встретился и затем превратил Марту в свою любовницу. Есть письменные свидетельства их первой встречи.

Меньшиков жил в Петербурге тогда — Ниеншанц. Петр уехал в Ливонию, но хотел быть со своим другом Меншиковым. В тот же вечер он впервые увидел свою избранницу. Стала Екатерина Алексеевна — жена в будущем Петра Великого. В тот вечер он накрыл стол. Царь спросил Меньшикова, кто она, где и где ее найти.

После этого Петр долго и пристально смотрел на Екатерину, поэтому в шутку сказал ей принести ему свечу перед сном. Однако эта шутка была приказом, от которого нельзя было отказаться. Эту ночь они провели вместе. Утром Пьетро ушел, в знак признательности он покинул ее герцогство в военной манере, вложив его в руку Марте в момент прощания. Это была первая встреча короля со слугой, которой суждено было стать императрицей. Эта встреча была очень важной, потому что, если бы ее не случилось, Питер никогда бы не узнал о существовании такой необычной девушки.

В 1710 году по случаю победы в Полтавской битве в Москве было организовано триумфальное шествие. Пленных из шведской армии перевели через площадь. Источники сообщают, что среди них был муж Екатерины Иоганн Крузе. Он объявил, что девочка, которая рожает одного за другим детей королю, является его женой. Результатом этих слов стала его ссылка в Сибирь, где он умер в 1721 году. Любовница Петра Великого На следующий год после первой встречи с царем Екатерина I Алексеевна родила первенца, которого назвала Петром, через год появился второй сын — Павел.

Вскоре они умерли. Царь назвал ее Мартой Василевской, вероятно, в честь тети. В 1705 году он решил взять ее себе и поселился в доме своей сестры Натальи в Преображенском.

Слайд 13 Работаем с картой 1. Какие из стран — участниц Северного союза сохранились до наших дней? Покажите их на современной карте.

Похожие новости: